Европа это структура, не имеющая ни независимости, ни военного или политического суверенитета. Она в руках плохих политиков и консультантов — глобалистов (как это доказала история с Ливией). Поэтому, нужно различать Европу. С одной стороны — это континент, где живут европейцы, а с другой — это Европейский Союз — как инструмент, созданный для превращения этой территории в американскую базу против Евразии.

За те пять лет, что я живу в России, я окончательно убедился в колоссальном потенциале этой страны. Но самое главное лежит в плоскости ее духовно-исторических возможностей и ее миссии. Она способна представить альтернативную модель для Европы, а, значит, и для всего мира. Россия сегодня — это резервуар ценностей и лаборатория духовности под открытым небом.

Эмигрируют не только на Запад. Есть люди (хотя их и очень немного), которые предпочитают уезжать из сытой и самодовольной Европы в отнюдь не цветущую Россию. Причем, эти люди не принадлежат к числу неудачников на Западе — у них благополучно складывалась карьера, были серьезные перспективы роста, и… вот такой выбор.

С одним из таких людей мы и знакомимся сегодня. Это — Александр Латса — коренной француз, ныне — популярный блогер и достаточно успешный исследователь на политическом поприще. Почему он сделал этот выбор, лучше всего расскажет он сам.

— В своей автобиографии Вы говорите, что исповедуете православие, хотя и родились во Франции, насколько я понимаю, в католической среде. Откуда такой выбор, и почему?

— Я вырос в первую очередь в христианской семье. Моя мать — католичка, а мой отец — атеист. Но я вырос среди христианских ценностей. Ни моя сестра, ни я не были крещеными по необъяснимым причинам. Когда разгорелась война в Сербии в 1999 году, судьба привела меня в Белград и в Нови-Сад на Севере этой страны. И здесь же, общаясь с православными священниками, я принял веру. Но только в 2009 году я был крещен на Севере России франкоязычным православным священником, с которым мы случайно встретились во время посещения церкви в городе Петрозаводске. Еще раз — судьба…

— Ваши детские годы прошли в Конго — к тому времени уже бывшей колониальной стране, а, получив образование во Франции, Вы в 1999 году оказались в Сербии, как раз во время так называемых «мирных бомбардировок» НАТО этой многострадальной страны. Там Вы участвовали в деятельности Французской миссии против агрессии НАТО в отношении Сербии, там Вы выучили сербский язык, и вели огромную работу по спасению детей (да и вообще всех сербов) от последствий этого «мирного геноцида». Вам было что сравнивать (например, с руинами, оставленными колониальным правлением в Конго). В каком облике предстал перед Вами Ваш привычный западный мир с его декларациями о свободе, равенстве и правах человека?

— Я вырос в Конго, бывшей французской колонии в Центральной Африке. Потом я закончил учебу в Бордо — городе на Юго-западе Франции. Когда началась война в Сербии, в 1999 году, я захотел защищать сербский народ, на который нападали все. Эта война показалась мне несправедливой и жестокой, также и потому, что я хорошо знал историю Балкан. Я создал с другом культурную Ассоциацию (ассоциацию просвещения о Сербии во Франции во время войны), а также гуманитарную Ассоциацию, которая сотрудничала с Православной церковью и большим детским домом на Севере Сербии.

Что касается сравнения между нападением на Сербию и французской колонизацией Конго в Африке — это пример стремления «Запада» (и в том, и в другом случаях) доминировать в других частях мира. Колонизация, впрочем, имела хотя бы одно преимущество: она принесла инфраструктуру, существующую и по сей день (дороги, больницы, аэропорты и т. д.). Война же в Сербии имела прямо противоположные цели — она ставила задачу разрушения инфраструктур… Я хотел бы добавить, что в тот момент я уже интересовался геополитикой, и мой анализ той ситуации показал, что ту войну вела Америка против Европы, то есть, как это странно ни прозвучит, это звучит именно так: «Запад» против Европы. Я различаю концепты, которые зачастую путают на постсоветском пространстве. Сегодня Европа, Европейский Союз, Америка являются как бы одной системой, которую называют «Западом», но это весьма условно. На мой взгляд, это временное историческое явление. Европа существовала до Америки и наверняка будет существовать после. Но Америке такой конкурент не нужен. Только страны, защищенные от НАТО (Россия, Китай) могут позволить себе самостоятельность. Остальные — зависят от Запада, то есть, от США. И так будет продолжаться до тех пор, пока мир будет монополярным, но, на мой взгляд, это не может длиться очень долго.

— В своем блоге Вы пишете, что после нескольких лет работы во французском филиале крупной международной компании, Ваш личный опыт привел Вас к убеждению, что «существуют иные зоны сильного развития — не только в Европе и на Западе». Пожалуйста, раскройте это подробнее — чем занималась Ваша компания (конечно, если это не коммерческая тайна), на основе какого опыта Вы пришли к тому убеждению, наконец, что это за «иные зоны сильного развития»? Назовите их, пожалуйста.

— Я работал для французского филиала мирового лидера (итальянской компании) производителя шлагбаумов и ворот. С 1999 года у меня произошел серьезный разрыв с Францией. Высокий уровень пропаганды против Сербии в наших СМИ привлек мое внимание к России, которая страдала тоже от интенсивной медиавойны. В это же время (2004, 2005, 2006 годы), я имел возможность работать с Китаем. И здесь снова я столкнулся с тем же — эта страна была совсем не такой, какой ее описывали наши французские СМИ. Очень интересно, что Китай мне показался динамичным и энергичным, я увидел в китайцах гордость за свою страну, за свои ценности, готовность отстаивать собственную самобытность и полноту решимости победить в будущем. Это было абсолютной противоположностью тому, что можно ощущать и видеть в старой изнеженной Европе. То, что я чувствовал в 2005, 2006 годах в Шанхае, я почувствовал и в Москве в 2008 году. Я думаю, что существует эффект БРИК, эффект быстро развивающихся стран…

— Снова обращаюсь к Вашей автобиографии. Вы пишете, что Европа должна быть объединенной для того, чтобы преодолеть колоссальные испытания, которые ее ожидают в ближайшем тысячелетии — хаотичная и агрессивная глобализация, массивные климатические миграции, взрыв мафиозных транснациональных группировок, всеобщий терроризм, модификация или исчезновение государственных границ, тотальная экономическая война. Но все это происходит как раз в Европе, в уже объединенной Европе, и именно создание обстановки хаоса по всему миру, агрессивной глобализации — дело рук самой Европы, конечно же, с подачи США. Европа — и агрессор, и агрессивный глобалист. Вспомните, хотя бы, бесчеловечную роль Саркози, которую он сыграл по отношению к Муаммару Каддафи и Ливии в целом. Карфаген снова пал: процветающее счастливое государство разрушено до основания. А ведь Европе никто не мешал противостоять всему тому, о чем Вы говорите. Как вы это прокомментируете?

— Как я Вам уже сказал, сегодня Европа — это структура, не имеющая ни независимости, ни военного или политического суверенитета. Она в руках плохих политиков и консультантов — глобалистов (как это доказала история с Ливией). Поэтому, нужно различать Европу. С одной стороны, это — континент, где живут европейцы, с другой стороны — это Европейский Союз, как инструмент, созданный уже не для европейцев — созданный извне, и предназначенный для превращения этой территории в единую структуру, использующуюся Америкой как база против Евразии. То, что происходит в Европе сегодня (иммиграция, насилие, разрушение национальной самобытности, жестокая и тоталитарная глобализация), происходит только по одной причине: европейцы не имеют больше ни прав защищаться, ни прав отстаивать свои ценности — все эти права у них отобрали через Брюссель и Европейский Союз под зорким оком глобалистских сил.

— В 2008 году Вы, переехали в Россию, насколько я понимаю, на постоянное место жительства. Говоря об этом, Вы всегда подчеркиваете, что это был Ваш личный выбор. Хотелось бы услышать подробный ответ на вопрос, чем был вызван этот выбор? Какой позитивный сигнал вы услышали от России, и почему для Вас, как Вы сами говорите об этом, «Россия является жизненно важной для создания независимой Европы»? Хотелось бы также коснуться проекта Париж-Берлин-Москва, в создании которого вы принимаете активное участие. Что это за проект, какие цели он перед собой ставит, на какой стадии реализации сейчас находится?

— Впервые я задумался о России, когда я был в Сербии в 1999 году, потому что целью войны была не Сербия как таковая, а Россия. Потом я встретил русскую девушку во Франции. Она, правда, тоже была французской гражданкой, но, несмотря ни на что, хотела уехать на родину в Россию. Я не презрел Францию, мне надоела ее «политкорректность», мне надоела старая разлагающаяся Европа и ее «мягкая диктатура», когда все разрешено, но все запрещено… Так законы устроены. Так что Россия стала для меня надеждой, как крепость свободы. К счастью, сильное экономическое состояние российской столицы позволило мне «без лишних проблем» трудоустроится, и начать зарабатывать на жизнь.

В Москве с 2008 по нынешний год я смог реализовать намного больше идей, чем я мог представить себе, во Франции. У россиян намного больше свободы, чем у французов во Франции. Несмотря на то, что во Франции рамки закона намного четче очерчены, они «вырисованы» таким образом, что свобода на самом деле — только иллюзия. На самом деле, ограничений и запретов на Западе куда больше, чем у вас.

И еще одно. За те пять лет, что я живу в России, я окончательно убедился в колоссальном потенциале этой страны. Но самое главное лежит в плоскости ее духовно-исторических возможностей и ее миссии. Она способна представить альтернативную модель для Европы, а, значит, и для всего мира. Россия сегодня — это резервуар ценностей и лаборатория духовности под открытым небом.

Европейские страны на сегодняшний день (думаю, эта тенденция продолжится) — нежизнеспособны. Во-первых, они слишком слабы экономически (по сравнению с экономическими союзами или зонами), во-вторых, они слишком слабы в обороне (по сравнению с гиперкоалициями), в-третьих, в европейских странах нет как таковых политических лидеров, способных отстаивать права свих стран. В такой ситуации я вижу только один спасительный для мира выход — создание политического, экономического и оборонного евро-русского Союза — от Атлантики до Тихого океана.

Европа сегодня — экономический гигант, но политический карлик. Прямо противоположная ситуация для России — она является политическим и духовным гигантом, но пока еще она — относительный экономический карлик (если не учитывать доходы от продажи сырья). Этот прекрасный Союз мог бы стать гигантом завтрашнего дня. Как евразийский француз я верю в создание оси Париж-Берлин-Москва-Астана, потому эта европейско-российско-азиатская зона может стать суверенной силой поддерживающей мир и на своем континенте, и во всем мире.

— Вы — представитель того слоя западной интеллигенции, которую у Вас же на родине не очень-то приветствуют. Вы публично протестуете против двойных стандартов Запада по отношению к «чужим» и «своим», против экспансии и военной агрессии стран НАТО, против той лжи о России, которую распространяют на Западе те же французские СМИ. Вы занимаетесь вопросами геополитики и демографии, являетесь сотрудником Института геополитики «Евразия Ривиста» а также сотрудником ведущего французского аналитического центра IRIS, в качестве автора работаете в РИА «Новости». Расскажите о своей работе, прежде всего, в Институте и аналитическом центре. Каков характер работы, существуют ли проекты, которые Вы предлагаете, каков уровень влияния этих структур на общественное мнение в Европе?

— РИА «Новости» предложила мне плодотворное сотрудничество в декабре 2010 года, и с тех пор мы продолжаем. Моя цель — показать Россию с объективной стороны, без предрассудков, а значит противоположный взгляд западным СМИ. Параллельно этому я пишу в разных изданиях, в том числе для IRIS, институтов Eurasia-rivista и Geopolitica-rivista. Я осуществляю для этих двух институтов анализы политической, экономической, демографической и геополитической ситуации в России и Евразии. Главная идея — опять же, разрушить русофобские мифы, которые появились с крушением СССР, и во времена Ельцина. Что касается влиятельности данных изданий, то она велика, РИА – Новости на французском языке ежедневно собирает до 50 – ти тысяч читателей, IRIS располагает рассылкой в 190 тысяч имен. Но важнее, чем число, качество аудитории — это те, кто способен мыслить, анализировать и предлагать решения.

Я хотел бы уточнить: имидж России в Европе и, в частности, во Франции, очень низкий. Россия до сих пор испытывает состояние информационной войны против нее, и именно в целях борьбы за Россию я и реализую свою деятельность. Это борьба — против глобальной лжи, в том числе и против лжи о Владимире Путине.