Обнародованная Министерством энергетики и угольной промышленности Украины обновленная Энергетическая стратегия Украины до 2030 года вызвала серьезный резонанс в экспертной среде. С одной стороны, это понятно, ведь документ подготавливался в сложный период для энергетики страны — это непростые переговоры с российским «Газпромом», начало реорганизации НАК «Нафтогаз» и поиск решений по диверсификации поставок энергоносителей. С другой стороны, авторы стратегического для державы документа предложили некоторые весьма сомнительные постулаты, и некоторые из них вызвали бурные дискуссии.

В частности, в ходе прошедших в июле общественных слушаний по обсуждению Стратегии, по итогам которых была принята резолюция, которая будет направлена в высшие органы власти, экспертами (в частности, представителями Государственного агентства энергоэффективности и энергосбережения Украины, проекта «Гринкубатор», ассоциации «Альтернатива» и др.) было заявлено, что Минэнерго Украины должен доработать проект Энергетической стратегии страны до 2030 года, поскольку документ в нынешнем виде лоббирует интересы угольной отрасли и не отвечает национальным интересам государства. В ходе обсуждений также было заявлено, что проект стратегии не учитывает реальные интересы участников сегмента рынка по внедрению альтернативных источников энергии и не создает механизмы, стимулирующие замещение традиционных видов энергии.

Украинские информационно-аналитические СМИ выразили уверенность, что, если в стране не будет развиваться «альтернативная энергетика», это освободит Госбюджет от «зеленого тарифа» и средства будут направлены на дотации поставщикам угля. А контроль над половиной добываемого угля страны ставит энергомонополию ДТЭК (крупнейшая частная вертикально-интегрированная энергетическая компания Украины) в выгодное дотационное положение. Ранее в Госагентстве энергоэффективности и энергосбережения высказали весьма острые критические замечания к документу в целом. По словам главы агентства Николая Пашкевича, предусмотренная Энергостратегией динамика развития возобновляемой энергетики в Украине не отвечает обязательствам перед Энергетическим сообществом. Также Общественный совет Государственного агентства энергоэффективности и энергосбережения назвал обновленную Энергетическую стратегию неприемлемым документом, противоречащим внутреннему законодательству Украины.

Что же так взволновало украинское экспертное сообщество? Начнем по порядку.

Главная мысль обновленного документа состоит в том, что Украина в обозримой перспективе самостоятельно удовлетворит потребности в электричестве, а также сведет до минимума импорт газа, нефти и угля за счет увеличения их внутренней добычи. Что касается закупок российского газа, то как раз в момент публикации обновленной Энергетической стратегии Украины украинская сторона заявила о намерении снизить объемы закупаемого «голубого топлива». В частности, глава Министерства энергетики и угольной промышленности Украины Юрий Бойко заявил, что страна в 2013 году закупит у России газа на уровне 27 млрд. кубометров, а возможно, и меньше этого объема. Он также сообщил, что «у нас закупка газа уменьшилась уже в 2 раза, а потребление на 15%, если брать в месяц».

Правда, «Газпром» сразу опроверг утверждение министра энергетики и угольной промышленности Украины Юрия Бойко о том, что российский монополист согласовал с Украиной заявку на закупку российского газа на 2013 год. При этом в «Газпроме» заявили, что ожидают закупку «Нафтогазом» в следующем году 40 млрд. кубометров газа, и аргументируют свою уверенность в таком объеме закупок тем, что это предусмотрено контрактными обязательствами украинской стороны перед Российской Федерацией.

С одной стороны, серьезное уменьшение объемов закупаемого газа является поводом судебного иска для «Газпрома» против Украины по причине нарушения контракта. О возможности обращения в суд в конце июня на пресс-конференции в Москве после годового собрания акционеров компании заявил сам глава «Газпрома» Алексей Миллер. С другой стороны, стоит еще разобраться, являются ли утверждения о возможном снижении закупок газа Украиной реальной возможностью, а не очередной попыткой шантажа, направленной на то, чтобы добиться от России снижения цены на газ.

По утверждениям авторов обновленной Энергостратегии, в документе они отразили именно реальные сценарии. В частности, согласно его положениям, Украина будет оставаться и в дальнейшем одним из наиболее крупных потребителей природного газа в Европе, однако потребление его будет постоянно снижаться. Так, если в 2010 году страна потребила в целом 57 млрд. кубометров газа за год, то к 2030 году, при активном внедрении мер по повышению энергоэффективности, этот показатель составит 49 млрд. кубометров. При этом значительная часть потребляемого газа, согласно обновленной Энергостратегии, будет добываться Украиной самостоятельно.

Документ предусматривает базовый сценарий, а также оптимистический и пессимистический сценарии развития событий. Согласно оптимистическому, до 2030 года Украина сможет добывать собственного газа до 47 млрд. кубометров в год, а согласно пессимистическому — порядка 30 млрд. кубометров. Таким образом, согласно планам авторов Стратегии, к 2030 году Украина может обеспечить до 90 процентов внутреннего спроса на газ за счет собственной добычи.

Если говорить о структуре добычи собственного газа, то она выглядит следующим образом. Стратегией предусматривается, что при удачных результатах геологоразведки в 2022 году может быть развернута глубоководная шельфовая добыча газа, которая достигнет к 2030 году показателя в 7 – 9 миллиардов кубометров. Традиционные месторождения дадут еще около 20 – 21 миллиарда кубометров. Остальной газ страна будет получать из плотных, сланцевых и метановых пород, а также импортировать из-за рубежа. Вместе с тем, как видим, только при достижении показателей оптимистического сценария Украина к 2030 году сможет некритически зависеть от импорта природного газа, однако все равно будет вынуждена его закупать. Таким образом, полная энергетическая независимость Украины не предусмотрена даже самыми смелыми и амбициозными планами.

И здесь всплывает одно «но», которое традиционно на корню губит великие амбиции Киева, причем в самых различных сферах. Согласно той же Энергостратегии, осуществление этих планов потребует колоссальных средств в виде инвестиций общим объемом от 290 до 345 млрд. грн. (т. е. от 37 до 43 млрд. долл.) в ценах 2010 года. Как для Украины сумма просто запредельная. И возникает вопрос, на который стратегия ответа не дает: где взять эти деньги? У самой Украины их нет, и не предвидится. В то же время поиск подобных масштабных инвестиций у «третьих лиц» может закончиться весьма плачевно для Киева.

В середине июля стало известно, что перевод украинской энергетики с газа на уголь спонсирует Китай, в частности Государственный банк развития Китая и Министерство энергетики и угольной промышленности Украины подписали протокол о сотрудничестве, который предполагает реализацию в стране программы замещения в энергопотреблении природного газа углем. Об этом сообщила пресс-служба украинского Минэнергетики. Положения протокола предусматривают возможность открытия Госбанком развития КНР специальной кредитной линии для финансирования проектов программы на общую сумму 3,656 млрд. долларов с привлечением китайских технологий. В рамках программы предполагается реализовать ряд проектов по переводу отечественных объектов теплоэнергетики на использование водоугольного топлива, а также строительства заводов для дегазификации залежей бурого и каменного угля.

Казалось бы — вот они, те самые средства, которые так необходимы для реализации столь амбициозной Энергетической стратегии! Но мало кто заметил, что параллельно с этим роскошным китайским предложением прозвучало и другое, относящееся, казалось бы, к совсем не связанной с энергетикой сфере — аграрно-промышленному комплексу.

В частности, как сообщила пресс-служба Министерства иностранных дел Украины, вместе с энергетикой КНР планирует активно инвестировать в украинскую сельскохозяйственную отрасль. «Сельское хозяйство приобретает черты стратегически важного элемента. Китай планирует инвестировать в отечественный АПК, а потом импортировать изготовленную продукцию обратно в КНР», — написал по этому поводу на своей страничке в Twitter министр иностранных дел Константин Грищенко.

Он также указал, что в 2011 году динамика экономических отношений с КНР достигла показателя 10 млрд. долларов и на данный момент правительство работает над удвоением этого показателя. «Законодательные и финансовые механизмы для такого взаимосотрудничества уже созданы. Это будет мощный импульс для нашей экономики», — добавил министр.

То есть, ситуация обычная: бесплатный сыр, как известно, бывает только в мышеловке. Недаром сразу после известия об «энергетическом спонсорстве» эксперты удивились: с чего бы это Китай, традиционно заботящийся лишь о собственных производителях, вдруг бросился инвестировать в Украину?

Но стратегия Китая — из этой же серии про мышеловку: да, он готов дать деньги, только «в комплексе» и лишь для того, чтобы в итоге Украина стала сырьевым придатком КНР. То есть наша страна развивает энергетику по китайским технологиям, параллельно совершает прорыв в сельском хозяйстве, но все это исключительно для того, чтобы в итоге... кормить китайцев.

Возникает вопрос: так есть ли смысл стремиться к призрачной «газовой» независимости, если в обмен за это попадаешь в разряд чьих-то «сырьевых придатков»?

У Киева, пытающегося обновить свою Энергетическую стратегию, нет времени задумываться и анализировать ситуацию: одолеваемый навязчивой идеей вырваться из «газовой зависимости» от России он хватается за все возможности, которые только попадаются, не особо вникая в их смысл.

Так, комментируя положения обновленного документа, зам. министра энергетики и угольной промышленности Украины Владимир Макуха заявил, что Украина перестанет зависеть от зарубежных поставщиков газа к 2030 году. По его словам, это станет возможным, благодаря разработке новых месторождений газа на территории Украины, освоению нетрадиционных источников топлива и увеличению объема добычи из действующих скважин. Говоря о перспективах реализации этих пунктов Энергетической стратегии Украины, он уточнил: «Что касается добычи углеводородов — мы будем реализовывать все те направления, которые сегодня уже развиваются: разработка новых месторождений газа, повышение добычи из действующих источников и добыча из нетрадиционных источников. Это и газ из твердых песковиков, и сланцевый газ. В потенциале также добыча метана угольных пластов. Все это даст существенный прирост добычи углеводородов, и мы выйдем практически на полное энергообеспечение нашего государства».

Постойте, но ведь из самой Энергостратегии следует, что при любом сценарии развития украинской энергетики, даже самом оптимистичном, в том или ином количестве газ все равно придется закупать за рубежом. О каком же «прекращении зависимости от зарубежных поставщиков газа к 2030 году» ведет речь замминистра Макуха? Непонятно. Такое впечатление, что в самом Минэнергетики первые лица спешат комментировать документ, не заглядывая в него.

Кстати, как раз в плане закупок газа за рубежом в документе задекларированы главные странности. Так, на этот случай Стратегия предусматривает различные варианты диверсификации источников импорта газа. В частности, обновленная Энергетическая стратегия Украины определяет, что в качестве возможных путей диверсификации может осуществляться импорт сжиженного природного газа из стран, которые традиционно экспортируют СПГ в Европу (это могут быть Египет, Алжир или Катар), импорт газа из Азербайджана через газопровод «Белый поток» или в сжиженном виде через СПГ-терминалы, а также поставки газа из стран ЕС с использованием имеющейся инфраструктуры в реверсном направлении (Германия-Чехия-Словакия или Турция-Болгария-Румыния).

Понятно, что и в случае закупок газа в африканских и ближневосточных странах, и при поставках его из Европы (куда он опять-таки поступает либо из России, либо из указанных стран) возможности таких поставок будут зависеть от ситуации, которая будет складываться на региональном газовом рынке. Тут представляется весьма странным, что обновленная Энергостратегия практически не уделяет внимания этим аспектам.

В то же время экспертная оценка как раз и называет одной из главных слабостей нового документа то, что украинская Энергостратегия никак не связана с аналогичными документами, планами и концепциями России и ЕС, хотя, как видим, напрямую от них зависит.

И более того, как мы упоминали выше, Министерство энергетики и угольной промышленности Украины умудрилось создать стратегический документ даже без учета уже подписанных и действующих сегодня собственных контрактов на поставку энергоносителей! В частности, имея действующий контракт с «Газпромом» и почему-то пытаясь его полностью проигнорировать, Украина строит радужные планы по отказу от российского газа и вбивает эти планы в свои стратегии, хотя российская сторона, как мы знаем, далеко не приветствует такое игнорирование существующих договоров! Логику подобных действий Киева понять невозможно.

Правда, украинские эксперты по большей части как раз и считают планы сократить импорт газа наиболее впечатляющей и актуальной частью новой стратегии. Однако и они предлагают украинскому правительству для начала оценить возможные объемы привлекаемых инвестиций и установить приемлемые правила для инвесторов. Ведь готовность Китая дать деньги никак не решает в целом проблемы (при своих условиях КНР все равно готова дать лишь 3,656 млрд. долларов из необходимых 37 – 43 млрд. долларов). Китайцы готовы инвестировать лишь сферу замены газа углем, тогда как основные «энергетические» надежды Украины возлагаются на собственную добычу газа, в первую очередь, на глубоководную добычу на шельфе Черного моря, где без миллиардных инвестиций делать нечего.

Здесь и начинаются главные сложности, ибо абсолютно неясно, откуда придут инвестиции. Едва ли Россия и ЕС будут инвестировать колоссальные суммы в реализацию украинской стратегии, абсолютно несогласованной и порой идущей вразрез с их планами и интересами. С другой стороны, при всех обещаниях и демонстрируемых попытках украинской власти привести в порядок национальное законодательство и изобразить борьбу с тотальной коррупцией эти две проблемы остаются настоящим «пугалом» для иностранных инвесторов. И перспективы в корне переломить ситуацию пока не предвидится.

«Смежным» вопросом, который рассматривает стратегия в контексте «газового вопроса», является проблема дальнейшей эксплуатации украинской газотранспортной системы. Документ учитывает, что к 2030 году транзит российского газа в Европу через Украину сократится в два раза. Это вполне логично, если учесть нацеленность ЕС на иные пути обеспечения себя энергоносителями, а также осуществление транзита обходными маршрутами в виде российских газопроводов «Северный поток», «Ямал — Европа», а также газопровода «Белтрансгаз», который перешел к российскому «Газпрому» (18 мая 2007 года «Газпром» купил 50 % акций ОАО «Белтрансгаз», затем 25 ноября 2011 года приобрел оставшиеся 50 % акций и стал собственником «Белтрансгаза», а 21 декабря 2011 года Алексей Миллер проинформировал, что принято решение переименовать компанию в «Газпром-трансгаз Беларусь»).

Стратегия в качестве возможного решения проблемы дальнейшего функционирования ГТС предусматривает «создание консорциума с участием стратегических инвесторов и сохранение стратегического контроля над ГТС со стороны государства». При этом целями функционирования и развития ГТС Украины определяется максимизация долгосрочной выгоды для экономики Украины, обеспечение надежности поставок газа внутренним и внешним потребителям с минимальными затратами и обеспечение возможности диверсификации поставок импортного газа.

Здесь в украинскую Энергостратегию, по сути, вбито то, по поводу чего на данный момент нет совершенно никакой определенности. Речь идет о перспективах создания трехстороннего консорциума по эксплуатации украинской ГТС. Несмотря на то, что Киев озвучил эту идею достаточно давно, на практике перспективы решения этого вопроса, как известно, покрыты мраком тайны. Так что, по сути, авторы документа поспешили поделить шкуру неубитого медведя, выдавая желаемое за действительное.

В Украине самые большие споры в среде экспертов вызвала «электроэнергетическая» составляющая обновленной Энергостратегии. В частности, согласно документу, Украина рассчитывает к 2030 году увеличить производство электроэнергии на 45,44% — до 282 млрд. КВт. ч по сравнению с 2011 годом. При этом в будущем энергобалансе страны роль ядерной энергетики подкорректирована в сторону ее увеличения — согласно базовому сценарию, запланировано строительство атомных энергогенерирующих мощностей на 5 гигаватт, включая третий и четвертый энергоблоки Хмельницкой АЭС. Пессимистичный сценарий предлагает ограничиться строительством двух блоков по 1 ГВт каждый, а оптимистичный предусматривает строительство семи таких блоков по 1 ГВт каждый.

Комментируя эти планы, директор профильного департамента Министерства энергетики и угольной промышленности Никита Константинов заявил: «Кроме традиционных задач и целей, касающихся повышения безопасности АЭС и продления их ресурса, стратегия планирует совершенствование инфраструктуры поддержки и обеспечения развития атомной генерации. Суммарный объем инвестиций при базовом сценарии оценивается в 138 млрд. гривень. Стоимость работ по продлению на 20 лет ресурса ныне работающих одиннадцати энергоблоков оценивается в 26 млрд. гривень». Таким образом, опять вопрос упирается в средства, которых нет.

При этом авторы Энергостратегии почему-то не учитывают, что уран — это исчерпаемый и ископаемый ресурс наравне с нефтью, газом и углем, он не берется из воздуха. Между тем, как заявил заместитель директора Департамента стратегической политики, инвестиций и ядерно-энергетического комплекса Минэнергоугля Украины Петр Чернов, точные объемы урана до 2030 года определить трудно, поскольку не выбраны реакторные технологии для строительства новых энергоблоков после 2020 года. Таким образом, Энергостратегия делает ставку на атомную энергетику как «данность», не учитывая вопросы ее технического обеспечения.

В то же время, как считают эксперты, Энергостратегия недостаточно ориентируется на тенденции, которые прослеживаются сегодня в Европе, и содержит неоправданно скромные ориентиры развития возобновляемой энергетики. Так, к 2020 году доля электроэнергии из возобновляемых источников в общем объеме производства должна возрасти до 1,7%, а к 2030 году — лишь до 4,6%. То есть, согласно Энергостратегии, дополнительный спрос на электроэнергию в стране будет покрываться не путем развития так называемой альтернативной энергетики, а за счет более интенсивного развития атомной энергетики и тепловых электростанций, работающих на угле, газе и другом ископаемом топливе.

Например, эксперты киевского Института энергетических исследований убеждены, что ориентиры развития альтернативной энергетики, определенные в Энергостратегии, неоправданно занижены, если основываться на современных мировых тенденциях развития возобновляемых энергоисточников, а также прогнозах ключевых мировых аналитических центров по снижению себестоимости производства «зеленой» энергии. Об этом говорилось в разосланном Институтом в начале июля этого года пресс-релизе. По мнению экспертов ИЭИ, Украина вполне может уже в 2014 – 2015 годах довести долю электроэнергии из возобновляемых источников до 4,6%, а к 2020 году этот показатель без проблем можно довести до 7 – 8%.

При этом проект обновленной Энергостратегии предполагает доведение доли электроэнергии из возобновляемых источников до 4,6% только лишь к 2030 году. И это в то время, когда развитые страны как раз и делают ставку на развитие добычи энергии из альтернативных источников.

В целом мало у кого из экспертов обновленная Энергетическая стратегия Украины до 2030 года не вызвала вопросов и возражений и была поддержана однозначно. Декларация, что этот документ направлен на укрепление энергетической безопасности нашей державы, — это пока не более чем декларация, поскольку в самой Стратегии закреплены многие весьма сомнительные инструменты и механизмы.

Характеризуя документ, зам. министра энергетики и угольной промышленности Украины Владимир Макуха заметил по этому поводу: «Обновление Энергетической стратегии — это поиск новых путей развития энергетики Украины, это выход на новый уровень энергетической безопасности нашего государства и ускоренное развитие наших базовых отраслей, таких как электроэнергетика, атомно-промышленный комплекс, нефтегазовый комплекс, и, конечно, угольная промышленность». Слова красивые…

Но очень хотелось бы знать, чем они подкреплены.