Журналистское расследование

Часть 1

Некрасовский полигон бытовых отходов на протяжении многих лет оказывает негативное влияние на горожан, в буквальном смысле слова отравляя им жизнь. Последнее возгорание было уже в начале этой весны, его тлетворное влияние в полной мере ощутили жители микрорайона Южный, сел Старая Некрасовка и Дунайское. Конечно, пресса уже неоднократно освещала данную проблему, но ситуация остается таковой, что руководство предприятия никоим образом не реагирует на жалобы людей. Мы попытались исследовать данную тему еще раз, и не только в плане, что же происходит на злополучной свалке и каковы причины пожаров, но нам хотелось понять, есть ли возможность повлиять на предпринимателя, действуя в законном поле, чтобы раз и навсегда на свалке прекратились масштабные пожары.

Итак, что же собой представляет полигон твердых бытовых отходов? По информации, предоставленной городским головой Андреем Абрамченко, Некрасовский полигон расположен на землях Старонекрасовского сельского совета, в 0,5 км от границы г. Измаила, занимает площадь 25 га. Согласно проектной документации 1979 года, изготовленной проектным институтом «Укргоспромкоммунстрой», срок эксплуатации полигона установлен до 2019 года (40 лет), введен он в эксплуатацию в 1980 году. Его емкость составляет 1,2-1,4 млн кубометров. В год в среднем сюда завозится 30-50 тыс. кубов отходов. По предварительным оценкам, наполненность полигона составляет 60%, но специалисты утверждают, что он в состоянии обеспечить услугой захоронения отходов Измаил до 2044-2050 годов. Другими словами, при такой же работе предприятия, как сейчас, горожане имеют шанс задыхаться от гари и дыма еще лет 30-40.

При исследовании этого вопроса возникло ощущение, что жители города и контролирующие органы воспринимают качество работы полигона абсолютно по-разному. Те, кто по долгу службы обязан реагировать на данную проблему, никакой проблемы на самом деле здесь не видят. Так, в первую очередь мы обратились в санэпидемстанцию. Как это ни удивительно, но главный врач Татьяна Пинк заявила, на Некрасовском полигоне все надлежащее для утилизации отходов есть, что санитарные нормы там соблюдаются. Татьяна Алексеевна также добавила, что за последние два года жалоб от жителей не поступало. И это при том, что пожары возникали довольно часто все прошлое лето! При этом нам стало известно, что СЭС и не имеет законодательного права осуществлять проверки на свалке, поскольку предприятие находится на упрощенной системе налогообложения. Проверки вне плана возможны лишь при поступлении письменных жалоб от физических или юридических лиц о нарушениях субъектом хозяйствования требований законодательства. Но и здесь не все просто. Внеплановая проверка осуществляется только при наличии согласия центрального органа исполнительной власти: то есть, главврач направляет жалобу в областное управление, областное управление передает ее с сопроводительной бумагой в Киев, и только после этого дается разрешение. При этом с момента обращения проходит полтора-два месяца.

Кстати, полистав журнал, Татьяна Алексеевна все же обнаружила записи о проверке на полигоне, последняя проводилась 21 сентября 2012 года. Предприятие было оштрафовано за то, что территория полигона находилась в ненадлежащем состоянии и заросла травой, а у сотрудника оказался (!) просроченным медосмотр.

Комментарий главного инспектора по охране окружающей среды в Одесской области Ивана Минкова выглядел приблизительно так же. Иван Петрович вполне доволен уровнем обслуживания полигона. Конечно, он пытался сравнить состояние Некрасовского полигона с аналогичными объектами области. При этом, по его словам, Измаил выглядит на фоне других неплохо. Он добавил, что это единственный полигон, где имеется наблюдательная скважина. Поясним, скважина, согласно Санитарным нормам, должна быть оборудована в районе полигона для забора грунтовых вод на предмет их токсичности. Правда, данных этого анализа нам никто не предложил. И вообще, трудно сказать, когда последний раз забор воды производился, и в каком состоянии находится эта самая скважина.

Инспектор главную проблему возгораний видит в том, что в стране до сих пор не принят закон о разделении отходов. Органика, разлагаясь, способствует возгоранию пластика, бумаги и прочего. При этом происходят на свалке и умышленные поджоги. Для чего? Оказывается, собиратели металла, чтобы освободить предмет от пластика, поджигают его. Но иногда это заканчивается весьма плачевно. Чтобы защитить полигон от подобных поджогов, предприятие заключило договор с охранным агентством и установило камеры видеонаблюдения.

А вот в качестве охраны объекта журналистам удалось убедиться на собственном опыте. Попасть на полигон, обойти его полностью нам не составило абсолютно никакого труда. Из всего, что могло бы послужить препятствием, были только собаки, которые прижились здесь. Кстати, они вполне мирные существа. Но вот другие обитатели свалки нас действительно насторожили. Это были люди подозрительно вида в грязных одеждах, которые активно перебирали мусор, добросовестно укладывая его в разные тюки. Когда приезжала новая машина, ее уже встречал человек с мешком в руках.

Кто эти люди? Без лишних объяснений понятно: то «добро», что они сортируют, дальше прямиком вернется в город, на пункты приема вторсырья. Скорее всего, сами исполнители грязной работы не в курсе, что по Санитарным нормам вынос вторсырья с территории полигона запрещен. Но не могли об этом не знать директор ООО «Некрасовский полигон» Андрей Сироткин и сам владелец предприятия Юрий Клименко.

Кстати, в последующей беседе мы задали Юрию Дмитриевичу этот вопрос, но он не смог конкретно и ясно ответить, что делают посторонние личности на полигоне. Впрочем, он и не отрицал, что ему известно о данном факте. Руководитель лишь пообещал ответы на все вопросы журналистов изложить письменно. И этот документ мы все же получили, но там не было многого из того, что нас интересовало. Из всего можно сделать несложный вывод: помимо того, что господин Клименко имеет доход за вывоз и утилизацию мусора, он получает дополнительный доход от продажи принятых отходов! По сути, отравляя воздух Измаила дымом, он подвергает риску жизнь горожан еще и тем, что способствует выносу на городскую территорию небезопасного хлама в виде вторсырья со свалки, где, как мы понимаем, полно всякой «нечисти».

Возвращаясь к вопросу возгораний, отмечу, что на момент, когда журналисты побывали на объекте, там было 5 или 6 возгораний, некоторые достаточно большие. Но никто тушить их не торопился. Мы направились к хозчасти, где по правилам должна находиться техника, а также работник предприятия (те, кого мы видели в глубине свалки, — лица неофициальные). Да, возле хозпомещения действительно стояли поливомоечная машина и бульдозер. Но вот вопрос — была ли в цистерне на тот момент вода? Мы попытались это выяснить у весовщицы, но в ответ услышали лишь истерические крики и угрозы, что она вызовет охрану. Кстати, она охрану вызвала, но пока сотрудники агентства подъехали, мы уже были достаточно далеко от полигона. И это при том, что мы не торопились уходить, просто говорить оказалось не с кем — весовщица закрылась в своем домике и больше не показывалась.

Юрий Клименко в предоставленной редакции бумаге сообщил, что для тушения пожаров используется вода, которая постоянно находится в цистерне поливомоечной машины. Но вот объемы, которые были указаны, показались просто нереальными — 830 кубов в 2013 году. И это уже увеличенный объем по сравнению с 2012 годом, в котором использовано лишь 400 кубов воды. Немудрено, почему на полигоне так экономят воду, не стремясь тушить возгорания. Правда, потом, когда пожар обретает гораздо больший объем, то имеющейся воды (одной цистерны), конечно, не хватит для его ликвидации.

Относительно последнего большого возгорания, о котором мы уже писали, Юрий Дмитриевич сообщил, что горела тогда стихийная свалка, образованная рядом с его полигоном. Хотя очевидцы того пожара утверждают, что возгорание произошло именно на территории полигона…

Еще один немаловажный вопрос — дезинфекция транспорта, заезжающего на территорию свалки. Директор полигона Андрей Сироткин сообщил в письменном отчете, что на территории предприятия имеется дезбарьер (бетонная яма, предназначенная для дезинфекции колес), проезд транспорта через него осуществляется при температуре воздуха более пяти градусов тепла. Честно скажем, мы наблюдали за въезжающим транспортом, но никакой дезинфекции не обнаружили. Получается, что с колесами автомобилей «мусорные бактерии» возвращаются снова в город. И при этом Юрий Дмитриевич утверждает, что его свалка по сравнению с другими в Украине — вообще идеальная!

Можно понять руководителя, в нынешних экономических условиях всем приходится непросто. Но вы же получаете прибыль, Юрий Дмитриевич! Так почему же вы экономите на воде и на средствах обеззараживания? Почему свои проблемы вы позволяете решать за счет здоровья горожан, которые, к слову, живут намного скромнее вас? Не оттого ли, что вы, продумав все юридические нюансы деятельности предприятия, чувствуете свою полную безнаказанность? Но так ли это на самом деле, мы попытаемся рассказать в ближайших публикациях.