Куяльницкий санаторий приютил беженцев-инвалидов с востока Украины

На сегодняшний день в Одесскую область из восточных регионов Украины уже прибыли примерно 650 инвалидов и членов их семей. Все эти люди распределены по санаторным учреждениям. Семьдесят из них приютил санаторий им. Пирогова, расположенный на берегу пересыхающего Куяльницкого лимана.

— Первое время люди пугались даже шума самолетов,- рассказывает глава общественной организации «Сфера милосердия» Игорь Вайман.- Хотя здесь этот шум не содержит никакой угрозы. Просто нервы у всех были на пределе. Теперь же беженцы понемногу приходят в себя:

Почти как в Малиновке!

Григорий Калашников приехал в Одессу из небольшого села Александровка, расположенного между городами Свердловск и Червонопартизанск, всего лишь в четырех километрах от российской границы. Как и знаменитая Малиновка, этот населенный пункт до сих пор принадлежит обеим воюющим сторонам или ни одной из них. Вывесить знамя Донецкой народной республики здесь никто не решается. Однако и желто-голубые флаги Украины селяне на всякий случай тоже давно поснимали. На здании сельсовета развевается один только местный штандарт.

В первых числах июня Григорию понадобилась срочная госпитализация. В это время в Александровке еще не были слышны выстрелы. Бои шли в Славянске. Чтобы добраться до Донецка, пришлось нанимать такси. Эта поездка обошлась Григорию ровно в тысячу гривен, примерно по пять гривен за каждый пройденный километр. Никто из односельчан отвезти инвалида в больницу на своей машине не согласился.

— Все свои автомобили попрятали,- рассказывает Григорий.- А некоторые даже специально сломали. Иначе могут отнять:

Тем не менее, такси по междугородним трассам все еще ходят. Правда, все машины как на подбор недорогие: «Таврия», «Лада», старенькая «Волга». Чем дешевле, тем сохраннее:

По дороге в Донецк водитель Григория старался по возможности объезжать блокпосты. И все-таки пять из них пришлось проехать. Всякий раз ополченцы заглядывали в багажник машины, затем желали счаст-ливого пути.

По словам Григория, в это время вооружение блокпостов было еще довольно слабым. Некоторые ополченцы вместо винтовок и автоматов держали в руках только палки.

По путям дорогам фронтовым...

В Донецкой больнице Григорий прошел полный курс медикаментозного лечения. Дальше находиться там смысла не было. Но и дорога домой оказалась отрезана. За это время война подошла вплотную к родному порогу.

Почти сразу за огородом Национальная гвардия Украины поставила самоходные установки «Акация» и затеяла с ополченцами «огневую дуэль». Дома у Григория остались жена, тоже инвалид, и старушка — ее мать. Большую часть времени женщины проводят в погребе.

— В такой ситуации, наверное, труднее всего сутками не спать,- рассуждает Григорий.- Частые звуки взрывов просто не дают уснуть. В итоге, человек оказывается буквально в состоянии нервного истощения:

Кто-то из классиков однажды подметил, что любая война всегда будит в людях только самое худшее. Однако иной раз она, наоборот, может сплотить людей, сделав их добрее отзывчивее и лучше. Находясь в больнице, Григорий при помощи Интернета нашел себе несколько новых друзей. И в трудную минуту они охотно пришли ему на помощь.

Из Донецка на станцию Ясиноватая он добирался уже на машине своего друга. В этот раз все блокпосты были вооружены до зубов. Больше всего Григория поразило то, что он видел там еще совсем юных мальчиков. Некоторым из них на вид было не более четырнадцати.

Еда — не проблема...

На станции новые друзья купили нашему герою билет и помогли сесть в поезд. На одесском вокзале его встретил президент гражданской организации «Европейская ассоциация прав инвалидов» Олег Дрюма и привез в санаторий имени Пирогова.

Буквально на днях из этого санатория выехало несколько сотен переселенцев из Крыма. В результате их содержания здесь осталась кредиторская задолженность, примерно, в восемь миллионов гривен. И нет почти никакой надежды, что государство когда-нибудь возместит учреждению этот ущерб.

Но как говорится, нет худа без добра. Вследствие аннексии Крыма, в санатории уже забронировано прежде небывалое количество мест. Примерно, вдвое больше, чем за аналогичный период прошлого года. Значит, стабильный доход этому учреждению пока обеспечен. И можно надеяться, что небольшая горстка инвалидов вместе с семьями не будет особенно в тягость.

— Кормим, и будем кормить! — заверила меня главврач Валентина Никитушкина.

Признаюсь, меня несколько «царапнуло» сообщение о том, что в санатории практикуется так называемая система швед-ского стола. Из моего «банкетного» опыта мне хорошо известно, что при такой системе недолго и голодным остаться. Кто-то несколько раз возьмет себе добавку, а кому-то не останется ничего. Однако все постояльцы санатория, с которыми мне довелось пообщаться, в один голос заверили меня, что здешний стол похож на рог изобилия, и еда здесь — совсем не проблема.

Когда мир похож на темницу...

В первый день после приезда Григория сосед по палате отвез его к Куяльницкому лиману. Это был единственный случай, когда нашему герою довелось полюбоваться почти уникальным пейзажем. Белый от соли берег, розовая вода, напоминающая клочок закатного неба, и далекий мыс жилмассива Котовского, мерцающий в нагретом воздухе, словно сказочная страна Эльдорадо.

Больше возле лимана Григорий пока не был. Еще раз приехать сюда на инвалидной коляске просто не хватает физиче-ских сил. Все прогулки ограничиваются только посещением столовой и санаторной поликлиники. Для здорового человека мир необъятно велик, для больного — похож на темницу:

Пандус у входа в поликлинику, пожалуй, слишком крут. А в санаторную столовую можно добраться только по лестнице. Туда сотрудники санатория каждый день поднимают всех колясочников на руках.

За несколько дней пребывания на курорте Григорий даже натер себе руки ободьями колес своей инвалидной коляски. Хотя его руки к этим ободьям вполне привычны. Нет ничьей вины в том, что данное место для пребывания инвалида-колясочника совсем не приспособлено. Однако инвалиду от этого ничуть не легче.

Можно лечь в стационар, но... хрен редьки не слаще...

Немного поговорив с нами в вестибюле, Григорий пригласил нас вместе с фотокорреспондентом в свою палату. Все вместе мы подошли к грузовому лифту. Однако, когда этот лифт, судя по звуку, приехал, его двери не открылись. Мы начали уже переглядываться, когда одна из санитарок стала решительно стучать кулаком в раздвижные двери. Старенький капризный лифт, словно испугавшись такого обращения, сразу открылся.

При посадке возникла еще одна заминка. Уровень лифтового пола был немного выше коридорного.

Палата Григория оказалась на десятом этаже. Небольшая комната, примерно, в десять квадратных метров. Две кровати и две тумбочки. Зато довольно просторный балкон, с которого открывается восхитительный вид. Розовый лиман и примыкающий к нему ландшафт отсюда видны, как на ладони. Однако Григория от всей этой красоты отделяет нестандартный порог, высотой примерно в десять сантиметров.

И все бы ничего, только здешняя кровать никак не годится для спинального больного. Продавленная панцирная сетка еще больше деформирует и без того больной позвоночник. А узкая простыня то и дело сбивается складками. И каждая из них может привести к появлению пролежней.

Еще хуже дело обстоит с санузлом. Дверной проем туда слишком узок для инвалидной коляски, а порог тоже высоковат. Въехать туда и выехать обратно Григорию удается только ценой невероятных усилий. Развернуть коляску в крошечном помещении санузла тоже довольно сложно.

Все эти бытовые неурядицы способны превратить жизнь больного человека в настоящий ад. Впрочем, едва ли Григорий тут надолго задержится. Накануне нашего приезда санаторный врач порекомендовал ему снова лечь в стационар.

Через несколько дней, уже во время разговора по телефону, Григорий сообщил мне, что намерен перебраться в горбольницу. Тамошняя обстановка для пребывания колясочников приспособлена гораздо лучше, гарантирован и специальный медицин-ский уход. Правда: больничный пищеблок не работает.

Выходит, наш герой сейчас находится словно между двух огней. С одной стороны, отсутствие бытовых условий и специального ухода, зато — обильный стол. С другой — необходимый уход, медицинская помощь и при этом возможный голод.

К слову, Григорий Калашников возглавляет Свердловский союз лиц с ограниченными физиче-скими возможностями «Жизнь без барьеров». (Свердловск — небольшой город на Донбассе, — прим. ред.) Несколько лет назад за свою активную общественную деятельность он был награжден орденом «За заслуги» третьей степени. И парадокс этой ситуации состоит в том, что, сумев помочь множеству других инвалидов, Григорий теперь сам нуждается в помощи.

Дома стены помогают...

Впрочем, этого человека больше всего волнует не еда, кров и даже не собственное физическое состояние. Его мысли, в основном, сосредоточены на возвращении домой. Там нашего героя ждут, не дождутся два самых близких в этом мире человека. Родные стены, свой очаг.

— Дома я чувствую себя вполне комфортно,- говорит Григорий.- У меня все приспособлено. Где нужно, установлены поручни. Есть прекрасный фруктовый сад и хорошая машина:

Почти каждый день Григорий разговаривает по телефону с женой. По ее словам, звуки выстрелов последнее время отодвигаются от дома все дальше и дальше. Значит, желанный час возвращения, наоборот, становится ближе...