Экстренно созванное внеочередное заседание исполнительного комитета Одесского горсовета было посвящено только одному вопросу — срочным шагам по спасению многострадального памятника архитектуры — Дома Руссова, умирающего фактически на глазах.

Это здание было построено в 1897-1900 годах по заказу тогдашнего одесского миллионера Александра Руссова архитекторами Шмидтом и Черниговым. Дом предполагалось сдавать в аренду с целью получения доходов. На первом этаже Дома Руссова расположились знаменитая Аптека Гаевского, ресторан «Южный» и ряд других магазинов. Второй этаж выделили под конторы крупных одесских фирм, а последние два этажа — под квартиры.

В целом, особую известность дом получил как раз благодаря расположению в нём «центральной» аптеки — Аптеки Гаевского, просуществовавшей здесь более 100 лет и с момента открытия ставшей одним из немногих фармацевтических заведений юга Российской империи, соответствовавших высшим медицинским стандартам.

В ней не только продавались любые лекарства, но и по индивидуальным рецептам производились самые разные препараты, даже готовилось ставшее популярным в Бессарабии мыло. А научный центр на базе аптеки славился не только созданием уникальных лекарств, но и исследовательскими работами сотрудников.

В 1908 году хозяин аптеки Антон Гаевский выкупил у владельца все здание, но народное название «Дом Руссова» уже прочно к нему прилипло.

Единственная реконструкция здания была проведена уже новым владельцем в десятых годах двадцатого века, после чего уже сотню лет ему только и остается, что разваливаться. А между тем зданию, расположенному в самом центре города, довелось стать непосредственным свидетелем и участником многих исторических событий. Окна Дома Руссова видели, как в годы Гражданской войны власть в Одессе переходила то к белым, то к красным, то к гайдамакам, как в тридцатых был взорван расположенный напротив Спасо-Преображенский собор; именно с башенки Дома Руссова осенью 1941-го румынские солдаты спиливают и сбрасывают вниз установленную там красную пятиконечную звезду, вешая взамен флаг «Великой Румынии»; дом видел и освобождение города 10 апреля, и праздничный залп из пушек, установленных на Соборной площади, дом пережил всю советскую власть от рассвета до заката, увидел восстановление Спасо-Преображенского собора, но суровые реалии независимости, похоже, пережить не смог.

ВЫЗВАЛ ОГОНЬ НА СЕБЯ

В середине двухтысячных годов фактическим владельцем здания стала известная строительная компания «Инкор» одесского бизнесмена Руслана Тарпана.

29 октября 2009 года в результате масштабного пожара (второго с момента начала реконструкции в 2004 году) здание было практически уничтожено — в значительной мере выгорели внутренние перегородки, несущие конструкции. Кровля и башенки, венчавшие здание, в результате пожара обрушились.

Ряд экспертов не исключали, что причиной пожара был умышленный поджог с целью захвата здания, а сам пожар единогласно был назван «актом вандализма».

Впоследствии Руслан Тарпан стал неоднократно заявлять, что отремонтировать здание, находящееся в таком состоянии, уже просто невозможно, в связи с чем его необходимо снести, а потом — воссоздать заново.

Впрочем, городские власти, вне зависимости от фамилии мэра, относились к этим словам весьма подозрительно. То, что здание снесут, ни у кого сомнений не вызывает. А вот то, что оно будет восстановлено в идентичном виде, а вместо него не появится «новодел» из стекла и бетона, — весьма и весьма сомнительно.

И правда — вскоре на официальном сайте компании «Инкор» появился проект «реконструкции» здания, от которого у одесситов волосы вставали дыбом.

По сути, от Дома Руссова остается лишь фасад, да и то увенчанный уродливым гигантским стеклянно-бетонным шаром. Функциональность здания тоже должна поменяться — оно превратится в бизнес-центр с концерт-холлом и трехуровневым паркингом на 750 мест.

Естественно, что согласия на такие эксперименты в мэрии не дали. Застройщик плюнул и стал ждать, пока дом разрушится самостоятельно, и странное дело — теперь дом горит каждый год, случайно ли? Полгода назад, в конце 2014 года в Доме Руссова рухнули и межэтажные перекрытия на трех этажах. В общем, до полного обрушения дома рукой подать.

ДИАЛОГА НЕТ

На недавнем аппаратном совещании в мэрии начальник управления архитектуры Одесского городского совета Александр Голованов признавался, что департамент уже длительное время не может добиться конструктивного диалога с инвестором дома. Никакой деятельности со стороны инвесторов не наблюдается и ремонт там не ведется.

Сейчас же новые городские власти решили вплотную заняться этой знаковой для города проблемой. Созванное внеочередное заседание исполнительного комитета Одесского горсовета было посвящено только одному вопросу — фактически аварийное здание признать таковым юридически. Именно этот шаг позволит мэрии предпринять дальнейшие шаги по спасению памятника архитектуры.

«Визуально мы все видим, что он в крайне аварийном состоянии, но документального подтверждения этому не было», — сообщил Геннадий Труханов, добавив, что еще год назад городская власть обратилась в независимую экспертную организацию для заключения о состоянии Дома Руссова, и только месяц назад мэрия получила это заключение.

«Теперь нам необходимо, согласно нормам закона, создать городскую комиссию по обследованию состояния Дома Руссова, которая примет во внимание выводы независимой экспертизы, проведет собственные выезды и официально скажет то, в чем и так уже убеждена вся Одесса: что дом крайне аварийный», — сообщил мэр.

Как отметил советник городского головы Сергей Дубенко, «цель проста: признать наконец де-факто аварийный дом аварийным де-юро, чтобы согласно законной процедуре вернуть его в коммунальную собственность и выделить средства для его восстановления или воссоздания с сохранением исторического облика и всех его деталей.

Мэр абсолютно прав, что в этом вопросе должна наступить определенность, чтобы те, кто владеет выкупленными квартирами и трижды жгли многострадальный памятник архитектуры, доводя его до полного разрушения, осознали бесплодность своих циничных усилий. Уничтожение Дома Руссова, начатое в 2006 году, должно быть остановлено в 2015-м».

В свою очередь, Геннадий Труханов подчеркнул, что здание «прихватизировали» незаконным путем, намекнув на сделку тогдашнего мэра Эдуарда Гурвица и застройщика Руслана Тарпана:

«Это ориентировочно 2006 год. В этот период в Одессе происходили некоторые «чудеса» и договоренности — мол, кто-то построит памятник Екатерине, а кто-то в это время закроет глаза на другие памятники архитектуры — в данном случае на Дом Руссова. Так вот этот междусобойчик привел к тому, что на протяжении длительного времени Дом Руссова горел три или четыре раза, всячески пытаются его разрушить, чтобы построить там что-то другое, коммерческое. Не учли только одного — что одесситы не допустят этого, и сегодняшние наши действия совместно с городской общественностью позволят нам вместе заниматься этим вопросом более продуктивно».

В частности, на исполкоме было решено, что первоочередная задача — это консервация здания, которая позволит предохранить дом от воздействия окружающей среды.

ПО ПРАВУ СОБСТВЕННОСТИ

В дальнейшем необходимо решить и серьезную юридическую дилемму. Дело в том, что у городской власти мало возможностей повлиять на ситуацию, так как Дом Руссова де-юре не находится в собственности города, а принадлежит Одесскому облсовету.

В свою очередь, глава юридического департамента Инна Поповская рассказала, что городской совет с 2006 года пытается вернуть себе Дом Руссова, однако судебные иски проиграны. Основанием для проигрыша стала ошибка Кабинета министров в 1991 году.

«Тогда постановлением Кабинета министров все государственное имущество поделили на две части — собственность государства и собственность территориальных громад. Полномочия по распределению были переданы Кабмином областному совету. В свою очередь, Одесский облсовет весь жилищный фонд передал городскому совету, но памятники архитектуры были отдельным объектом распределения, так как на тот момент на уровне Верховного Совета рассматривался законопроект отдельно по памятникам архитектуры. Но принят он не был и вопрос передачи завис в воздухе», — пояснила начальник юридического департамента Инна Поповская.

Как добавил Геннадий Труханов, мэрия с июня прошлого года пытается добиться от облсовета признания права собственности города на многие расположенные в нем объекты (что говорить, если выяснилось, что даже Потемкинская лестница является собственностью области), но безуспешно.

«Сегодня у нас более 400 объектов, которые имеют двойное подчинение. Совместные комиссии с облсоветом заседали неоднократно, заключены договоренности, мы прошли по всему списку объектов, которые не вызывают сомнения, что они должны быть собственностью города. Однако с июня прошлого года, я заостряю внимание, прошел год, но областной совет так и не проголосовал за передачу объектов городу», — подчеркнул городской голова.

Кроме того, городская власть готовится к судебным спорам с собственниками 40 квартир в Доме Руссова. Как рассказал Андрей Шелюгин, руководитель департамента охраны объектов культурного наследия, «часть квартир, которые находятся в этом здании, являются собственностью подставных лиц. Они на сегодняшний день физически просто отсутствуют, там нет ни потолков, ни стен, ни полов, нет перекрытий».

В связи с этим, в мэрии видят два пути решения проблемы. Первый — это суд, второй — переговоры с владельцем объекта, которому поставят условие воссоздать памятник в естественном виде, без новодела из стекла и бетона. Власти обещают, что обсудят судьбу объекта с общественностью, которая должна определить, воссоздавать строение или реконструировать.

Добавим, что в четверг, 28 мая, на еще одном заседании исполкома, состоявшемся через неделю после первого, по результатам обследования комиссии Дом Руссова признан не соответствующим санитарным и техническим требованиям и непригодным для проживания.

Кроме того, вместе с депутатами горсовета, принявшими участие в работе исполкома, было решено написать депутатское обращение в областной совет, а также к губернатору региона Игорю Палице. А еще — подключить к решению вопроса народных депутатов от Одессы, чтобы они подняли вопрос сохранения исторической застройки города на законодательном уровне.