Стратегической целью российской «энергетической дипломатии» является повышение геополитического влияния. Например, по данным шведского Агентства оборонных исследований, с 1991 по 2006 год РФ использовала «политику энергетического давления» 55 раз. Так что продвижение российских нефтегазовых компаний на внешних рынках принадлежит к приоритетам кремлевской политики. И после того как проекты строительства газопроводов «Южный поток», «Турецкий поток» и «Сила Сибири» потерпели фиаско, Москва с утроенной активностью стала лоббировать «Северный поток – 2».

Немецкий фактор

Особую роль играет энергетика в отношениях нашего северного соседа с Германией. К примеру, в 2014 году доля российских энергоносителей в ее энергетическом импорте была такова: природный газ – 36%, сырая нефть – 30%, уголь – 23%. Сегодня Германия потребляет самые большие среди стран Европы объемы российского природного газа – около четверти поставленного «Газпромом» в дальнее зарубежье.

В начале сентября 2005 года тогдашний канцлер ФРГ Г. Шредер договорился с В. Путиным о строительстве газопровода «Северный поток – 1», проходящего по дну Балтийского моря. Кроме России, которая владеет 51% акций, в проекте принимают участие Германия – 31%, Нидерланды и Франция – по 9%. Максимальная мощность газопровода – 55 млрд куб. м, однако за весь период функционирования (с ноября 2011 года) он никогда не работал на полную мощность. Максимум был достигнут в прошлом году – 71%.

Угроза европейской энергобезопасности

Несмотря на неполную загрузку «Северного потока – 1», Россия настойчиво продвигает проект «Северный поток – 2», аргументируя это тем, что по прогнозам «Газпрома» импорт природного газа странами Евросоюза будет расти. На самом же деле сейчас преобладает тенденция к уменьшению его потребления в ЕС. К тому же серьезную конкуренцию России в отношении поставок газа в Европу нынче начинает составлять Норвегия.

«Северный поток – 2» является копией первого трубопровода. Состав акционеров похож, распределение доли акций аналогично – 51% у «Газпрома», по 9-10% – у остальных участников. Официально о старте нового проекта было объявлено 4 сентября 2015 года. Основные вопросы строительства были обсуждены 28 октября 2015 г. в Москве во время встречи вице-канцлера и министра экономики и энергетики ФРГ Зигмара Габриэля лично с В. Путиным в присутствии председателя правления «Газпрома» А. Миллера. Из Москвы З. Габриэль привез обещание, что «после 2019 года Украина останется транзитным государством для российского газа». Как писала газета «Die Zeit», если федеральное правительство «продаст» европейцам проект «Северный поток – 2» с таким обещанием, Германия на много лет станет заложницей российской энергетической политики.

Проект вызывает острую критику со стороны лидеров многих стран Евросоюза, сомневающихся в его экономической целесообразности. Десять стран Центрально-Восточной Европы (Болгария, Греция, Чехия, Литва, Латвия, Эстония, Польша, Венгрия, Румыния и Словакия) направили в Европейскую комиссию заявление с протестом по поводу планов расширения существующего газопровода «Северный поток – 1». Подобное заявление Украина направила в Европейское энергетическое сообщество.

Во время заседания глав европейских правительств по вопросу энергетической политики Евросоюза в декабре 2015 года премьер-министр Италии Маттео Ренци резко раскритиковал проект, заявив, что он может усилить зависимость Европы от российского газа, ослабить энергобезопасность стран Центральной Европы и привести к дальнейшей дестабилизации ситуации в Украине. Маттео Ренци также обвинил в двойных стандартах А. Меркель, которая в свое время выступила против «Южного потока», однако встала на защиту «Северного потока – 2». Участники заседания говорили о том, что реализация этого проекта противоречит стратегическим целям Энергетического союза ЕС: энергетическая безопасность, интеграция рынков, энергоэфективность, инновации и конкуренция.

В ответ на критику своих возмущенных коллег госпожа канцлер заявила, что «Северный поток – 2» это «прежде всего экономический проект при участии частных инвестиций, не связанный с политикой». При этом А. Меркель считает, что Украина должна продолжать играть существенную роль в транзитных поставках газа в Европу и после строительства нового газопровода. Однако простые подсчеты уже сегодня показывают, что в случае реализации проекта магистральные газопроводы украинской ГТС останутся практически пустыми.

Непоследовательность А. Меркель в вопросе энергетической безопасности Евросоюза вызывает острую критику даже со стороны ее союзников и партнеров. Так, в заявлении правящей польской партии «Право и Справедливость» отмечается, что проект «Северный поток – 2» не только отнимает у Польши и Украины доходы от транзита российского газа в Европу, но и «представляет собой альянс Германии и РФ за счет интересов Польши, Украины и других стран региона». Несмотря на эту критику, канцлер ФРГ, похоже, пока не готова остановить строительство трубопровода, что подрывает единство Евросоюза. И это именно то, к чему стремится В. Путин, применяя свое «энергетическое оружие».

По мнению многих европейских экспертов, введение в действие газопровода приведет к тому, что монополист «Газпром» увеличит долю своего присутствия на рынке Германии с 40 до 60%, что практически приведет к коллапсу энергетической стратегии Евросоюза. И в самой Германии многие эксперты и политологи подчеркивают, что реализация проекта нанесет непоправимый ущерб репутации ФРГ в объединенной Европе.

Выступая 26 февраля перед журналистами в Брюсселе, председатель Европейского Совета Дональд Туск заявил, что «Северный поток – 2» не отвечает правилам и нормам ЕС в области диверсификации источников энергоресурсов. Европейский комиссар по вопросам климата и энергии Мигель Ариас Каньете заявил в Европарламенте, что новый газопровод в Балтийском море не только увеличит зависимость от одного поставщика, но и ограничит выбор путей поставок газа, а поэтому проект не отвечает общеевропейским интересам.

Что же для нас?

Больше всех от реализации этого проекта пострадает Украина. Во-первых, наша страна потеряет около двух миллиардов евро в год от транзита газа. Во-вторых, мы потеряем его реверс из восточноевропейских стран. Возникает вопрос: зачем строить новый газопровод, если при пропускной способности украинской ГТС на границе с Россией 288 млрд куб. м в 2015 году ею было прокачано всего 64 млрд кубометров? Ответ ясен: наказать Украину за курс на европейскую интеграцию и нежелание покоряться Москве. То есть это исключительно политический проект. Именно об этом сказал Президент Украины П. Порошенко во время встречи с вице-президентом Европейской комиссии по вопросам энергетического союза Марошем Шефчовичем.

Как неоднократно заявляла канцлер ФРГ А. Меркель, стратегическая цель Германии состоит в сдерживании путинского гибридного неоимпериализма и в принуждении Кремля путем применения экономических санкций к соблюдению принципов европейской системы безопасности. Именно А. Меркель с самого начала агрессии России против Украины заняла жесткую позицию в отношении В. Путина, была инициатором внедрения санкций против России из-за аннексии Крыма и дальнейшего российского вторжения на Донбассе.

Однако поддержка ею проекта «Северный поток – 2» вызывает удивление у руководителей многих европейских государств. Поэтому у многих европейцев возникает вопрос: почему с одной стороны А. Меркель призывает и агитирует европейцев соблюдать режим санкций против России, а с другой – соглашается на строительство, которое может свести на нет эффективность этих санкций и сделать их чисто формальными?