Михаил Саакашвили, глава Одесской ОГА, не особо сдерживая себя, рассказал о слабости губернаторов, бессилии Владимира Гройсмана и экс-регионале Виталии Хомутыннике, который подмял под себя власть

От него ждали многого. Даже чуда.

Более года прошло с момента назначения Михаила Саакашвили губернатором Одесской области, а глобальных трансформаций в регионе не произошло. Есть некоторые успехи и начинания — но на роль чуда они не тянут. На него, скорее, тянет сам Саакашвили, то лично спасающий из‑под ареста фуры с грецкими орехами, то ночующий в палатке на ремонтируемой трассе.

Губернатор пеняет на недостаток полномочий и на высших чиновников, особенно из окружения Арсения Яценюка — мол, мешают во всем. Ругает он и местную властную элиту — та блокирует все инициативы его команды. При этом резкий в словах чиновник как всегда дипломатично лоялен по отношению к президенту Петру Порошенко.

НВ услышало все это от самого Саакашвили, когда в середине июля встретилось с ним в губернаторской резиденции в Одессе.

Высокий серый забор, приветливая охрана на входе, большой голубой фонтан на территории, лавочки, много клумб с цветами. Здесь же стоят два столика, на которых официанты расставляют еду и напитки,— губернатор ждет в гости глав райсоветов Одесчины.

На лужайке перед резиденцией проходило и само интервью. Проходило энергично.

“Конечно, лучше кричать, что Саакашвили не добился результатов: гнать его надо, аферист он и самозванец. Я доволен и теперешними результатами, ведь они могли быть нулевыми вообще”,— так Саакашвили говорит о своих успехах, даже не дождавшись соответствующего вопроса.

За получасовую беседу он успел пройтись по всем, начиная от мэра Одессы Геннадия Труханова и заканчивая министром МВД Арсеном Аваковым.

фото

— Ваш соратник Давид Сакварелидзе и его экс-коллега по прокуратуре Виталий Касько собираются создавать собственную политсилу.

—  Насколько я понимаю, Сакварелидзе и его друзья партию пока не создавали. Они собрали группу — у нее нет ни названия, ни конкретной структуры. Есть просто группа, которая работает над новой политсилой.

Надо понимать, зачем вообще создаются партии,— чтобы участвовать в выборах. Следующие выборы, согласно Конституции, пройдут через три года. Смысла создавать сейчас партию для выборов я не вижу. Но с одной оговоркой: это если они будут через три года.

Чтобы выборы прошли раньше, вначале нужно заставить парламент их назначить — сам он этого не сделает. Чтобы заставить, нужно делать не партию, а создавать волну. Волна не может иметь политической структуры, это стихийная вещь. Я думаю, нужно работать на то, чтобы обновить политическую систему, запустить эту волну и заставить парламент назначить новые выборы. И тогда уже, когда выборы назначат на следующую весну,— структурировать партии.

Я уверен, что политический класс Украины полностью поменяется. Сейчас везде — в Европе, в Америке — время антиистеблишмента, время стартапов. В Италии, например, партия, которая была недавно создана, выиграла почти во всех муниципалитетах, а правящая везде продула. В Украине этот процесс будет еще масштабнее.

Я думаю, что все эти молодые реформаторы станут основой одной большой политической силы, которая обязательно появится.

— Кто туда войдет?

— Туда пойдут молодые депутаты и, наверное, Сакварелидзе и другие. Мое предсказание — это произойдет к весне следующего года.

Кто бы сейчас ни говорил, что какие‑то старые партии еще имеют влияние,— это не так. Старый истеблишмент, как бы он ни назывался, остается прежним: кто‑то может говорить о тарифах, кто‑то — о строительстве государства, кто‑то — просто красть. Но, в конце концов, они все будут тем, что довело Украину до состояния самой бедной страны по ВВП в Европе.

— Какой вы видите свою роль?

—  Я должен помочь этой силе создаться и потом прийти к власти. Я уверен, что она на это способна. Политическая элита сменится, вообще будут другие люди, моложе. Им неважны деньги — они будут питаться амбициями.

В последние пару лет со мной играют в наперстки многие чиновники

Украина сейчас не находится на этапе создания государства. Госинституты распадаются. Этот процесс необычайно ускорился. Такого, как сейчас, не было в Украине после распада СССР. Причем это происходит на всех уровнях — не только в Киеве, но и на уровне, например, сельсоветов.

Вот говорят: “Мы децентрализировали страну. Дали много денег мэриям”. А куда эти деньги делись? В Одесской области, мол, [денег теперь] на 1,5–2 млрд [грн] больше. Ну, так они и крадут тут на 2 млрд больше. Тротуары какими были, такими и остались — невозможно на каблуках ходить. Дороги какие были, такие и есть. Свет как гас, так его и нет во многих местах.

— Почему именно сейчас произошел этот распад?

—  Сначала была попытка сохранить советские институты. А потом на эту гнилую почву советских институтов настроить черт знает чего. Когда мне говорят, мол, “мы делегировали все сельсоветам”, я спрашиваю: “А что они могут?”

Нам нужны спасатели в Затоке, чтобы люди не погибали. Денег на них у центральной власти нет, а сельсовет не дает. Потому что глава сельсовета в тюрьме, а все остальные — кандидаты в эту тюрьму. А государство Украина говорит: “Все, мы абстрагировались, децентрализировались, у нас демократия”. Кому на фиг нужна такая демократия?

— Вас постоянно пророчат на высокие посты. Например, в премьеры. Пойдете, если предложат?

— Это очень гипотетично.

Если мне предложили бы вместо [премьера Владимира] Гройсмана, я бы не согласился. По простой причине: у Гройсмана в парламенте нет своих депутатов. У него хорошие намерения, но нет своих депутатов.

У нас хорошие отношения с премьером. Но многие его приказы не выходят за пределы этажа. Механизм сломан полностью. Если [второй президент Леонид] Кучма мог ударить рукой по столу, сказать: “Все, вы будете это делать”, добавить пару матюков, и это делалось быстрее, то сейчас можно материться сколько угодно.

— Как это поменять?

—  Нужно централизовать власть. Государство должно усилиться. Должна быть единая команда. Должно быть правительство, у которого будет свое большинство в парламенте. И нужно строить украинское государство.

Например, нам необходимо развивать 50 км пляжей в Татарбунарах. В Затоку в этом году, наверное, приедет 2 млн человек. Там кошмарная ситуация. В Татарбунарах пляжи гораздо лучше. Но не дай бог, если местный сельсовет приложит к этому руку,— они все раздерибанят. Почему там ничего нет? Потому что дорог нет. Как только построят дороги, от этих пляжей ничего не останется. Поэтому что нам делать? Строить дороги? Нет. Строить государство в Киеве, которое построит и дороги, и приберет к рукам сельсоветы, и привлечет туда инвестиции, и начнет развивать инфраструктуру. Надо начинать с Киева. Рыба гниет с головы.

— С президентом у вас какие отношения? Часто видитесь?

—  Хорошие отношения. Я люблю встречаться по конкретным поводам. Конкретные поводы есть. Например, необходимо, чтобы открытое таможенное пространство работало — президент это поддержал.

— Как вам на губернаторском посту?

—  Губернатор уполномочен крайне ограниченно. Кто у нас в Одессе главные лица по влиянию? Не мэр, допустим, или губернатор. Главные — это убийца и рэкетир 1990‑х Александр Ангерт, известный как Ангел. Главное лицо у нас тут — Наталья Крупица, глава Крыжановского сельсовета [село на побережье, фактически — пригород Одессы]. Все суды, все прокуратуры последних десятилетий сажали ее и никак не могут посадить. Глава Крыжановского сельсовета Крупица — намного важнее, чем Саакашвили, Порошенко или Гройсман, вместе взятые.

— Вам мешают работать?

—  Что значит “мешают”? Мафия Одесской области многолика. У них полный консенсус. Каждый месяц они себе решают: “Все, мы договорились с Киевом, кого‑то будут убирать”. Так, в апреле они договорились о Сакварелидзе, реально лишив меня правой руки [Сакварелидзе был прокурором Одесской области]. В облсовете блокируют все решения. Горсовет с нами в открытой конфронтации.

Тут есть канал Здоровье, который фактически прибрала к рукам местная мафия. И если ты хочешь попортить здоровье, то нужно смотреть канал Здоровье, потому что там рассказывают абсолютные ужастики про меня и нашу команду. Но мне не привыкать. В последние пару лет со мной играют в наперстки разные чиновники в Киеве.

— Позиции мэра Одессы Геннадия Труханова крепки в городе?

—  Труханов прошел в мэры только благодаря договорняку с Киевом. В прошлом году у нас должен был проводиться второй тур. Ему позвонили из Киева и сказали: второй тур не назначать. Такие же указания — на центральную избирательную кампанию. Переговоры вел Ангерт, который специально из Лондона приехал для этого. Он договорился с кем‑то очень высокого уровня в Киеве.

Чтобы никто не сомневался: Труханов — это классический сепаратист. Это российский офицер, у него гражданство РФ. И я уверен, что если он тут задержится, то создаст огромные проблемы украинскому государству.

Я не могу всех одесситов посадить на корабль и отправить в Батуми. Если бы они один раз увидели Батуми, у них бы открылись глаза. Здесь же может быть десять таких Батуми. Да что уж там — сто Батуми может быть! Здесь огромный потенциал. Но воруется 60–70% всех денег.

— НАБУ и Спецпрокуратура сейчас начали активную деятельность.

— Тут есть Николай Злочевский, бывший министр экологии. У него — вилла [оформлена] в виде санитарно-очистительного помещения водоканала. Он отсиживается в Израиле. Но каждый день от одесситов получает доход за эту воду не очень хорошего качества. Юрий Иванющенко, которого ищут украинские правоохранительные органы, контролирует рынок 7‑й километр и каждую неделю получает несколько миллионов долларов дохода.

Пока Александр Онищенко будет сидеть в Монако или Москве, он все равно будет получать доход со своего газа или с других вещей. Пока система работает на их защиту, а не против них.

ОДЕССКОЕ ЛЕТО: Михаил Саакашвили проводит совещание с главами районных администраций в сопровождении своего младшего сына Николоза, который приехал к отцу на каникулы

ОДЕССКОЕ ЛЕТО: Михаил Саакашвили проводит совещание с главами районных администраций в сопровождении своего младшего сына Николоза, который приехал к отцу на каникулы

— Это можно исправить?

—  Можно. Для этого генпрокурор Юрий Луценко, с которым я дружу, должен посадить трех друзей. Таких друзей, которых можно посадить, найдут. И когда эти друзья будут посажены, а не отправлены в почетную ссылку в Монако или Израиль, я думаю, что‑то изменится. Генпрокурор Луценко над этим работает.

Единственное, что мне непонятно,— это то, что ему навязали назначить прокурором Киева Романа Говду. Говда был крышевателем всех схем экс-генпрокурора Виктора Шокина и всей его мафии в Одессе. И я уверен, что он не был инициирован Луценко. Пока есть такие полумеры и договорняки, не может быть полнейшей уверенности в этой системе.

Но я остаюсь оптимистом и уверен, что в ближайшие два-три года Национальное антикоррупционное бюро пересажает многих. Это только начало процесса.

Мои предсказания: весной многих пересажают, через некоторое время опять начнут сажать, и это будет здоровый процесс.

— Вы постоянно говорите, что из Киева кто‑то раздает указания. Кто?

— Разные люди на разных уровнях. В Администрации президента, например.

Очень простой пример. В Ренийский [самый удаленный от Одессы город региона, на границе с Молдовой и Румынией] порт мог вложить €6 млн латвийский инвестор, несколько сотен ренийцев могли бы получить работу. Это депрессивный порт. Но звонит мне и главе порта четырежды судимый депутат [фракции Народный фронт Евгений] Дейдей и от имени главы МВД говорит, что латвийцев нельзя пускать. Причем тут МВД к порту в Рени? Почему вообще четырежды судимый сидит в парламенте и позволяет себе звонить, обсуждая со мной такие темы?

Администрацию портов в Украине контролирует [глава МВД] Арсен Аваков, а это договорняк с Арсением Яценюком. Обычный договорняк мафиози. У этого министерства, которое занимается портами, есть свой министр. Начальник там — Гройсман. Причем тут Аваков?

Во-вторых, таможня. У Романа Насирова, главы Государственной фискальной службы, есть начальник — министр финансов Александр Данилюк. Он говорит, что Насиров — бандит, открыто говорит, кричит прямо. Так чего же его не снимет? Потому что его [Данилюка] тоже снимут в ту же минуту. Кто снимет? Хомутынник.

Контролирует всю фискальную систему в Украине некий Виталий Хомутынник [экс-регионал, депутат, лидер партии Відродження]. Депутаты, премьеры, министры — никто ничего не решает, а решает все Хомутынник. Так, может, мы Конституцию перепишем? Так и запишем там: у нас нет ни президента, ни премьера, а есть Хомутынник.

Этот Хомутынник держит у себя, как Кощей в яйце, душу правительства. Может в любой момент ее разбить, и Гройсман полетит вообще. Этот гордиев узел надо разрубить.

— Кто же должен разрубить?

— Народ Украины. Я не призываю к третьему Майдану, но это должна быть волна, которая сметет эти отношения.

— А что с Хомутынником?

— Не может больше продолжаться этот феномен Хомутынника. Не может Хомутынник держать в заложниках всю страну.

У нас что было? При премьере Яценюке было теневое правительство, группа олигархов, которые все контролировали. Сейчас то же самое. Опять Хомутынник, Ангерт, еще какие‑то фамилии называются. Реально — не Кличко, не Порошенко, не Саакашвили, а другие люди. С этим надо заканчивать.

— Вера в реформы угасает?

—  У меня лично вера в них уже ослабла. Сейчас, в данной ситуации, никаких изменений и реформ быть не может. Надо все менять, и тогда начнутся быстрые изменения. Украина имеет большой потенциал и может быть самой быстроразвивающейся страной Европы. А может, и мира. Для этого нужно менять политический класс. И это — неминуемый процесс.