Эта трагедия – в трех актах. Первый акт, самый жуткий, разыгрался глубокой ночью 27 августа 2016 г. На заброшенном пустыре в селе Лощиновка Измаильского района пьяный упырь насиловал и убивал восьмилетнюю девочку. Сельчане слышали какие-то крики, но подумали, что насилуют взрослую женщину, и не стали выходить.

Нашел мертвую девчушку рано утром сосед, поднял на ноги сельского голову, тот – полицию. В этот же день был задержан друг детства отчима убитой Лины – Михаил Чеботар. Одежду Михаила, всю в крови, обнаружили в мешке, на котором спал во дворе своего дома его отец. Как позже рассказала журналистам мать девочки Екатерина, она никогда бы не поверила, что спокойный Михаил, который часто помогал ей в уходе за детьми и защищал Лину, если ее обижали другие дети, способен на такое: «Не знаю, что на него нашло…»

Екатерина рассказала журналистам, что до часу ночи муж был дома, потом помогал ей столы с улицы в бар занести. В это время – с часу до полтретьего, пока супругов не было дома, и произошло убийство, считает Екатерина. Этой же версии придерживалось следствие, она же фигурирует в обвинительном акте.

Версия моего коллеги, одесского собкора газеты «Факты» Александра Левита, несколько отличается от той, что рассматривается ныне в суде. Побывав по горячим следам в Лощиновке и опросив односельчан погибшей и местных полицейских, он написал: «По словам сельчан, задержанный по подозрению в убийстве был знакомым отчима девочки Александра. Якобы накануне вечером Александр и Петр вместе выпивали в баре, где работает мама погибшей. Когда женщина вернулась домой, она застала пьяного мужа спящим, а дочки на месте не было. Кинулись искать»... (Под именем Петра мой коллега зашифровал подлинное имя тогдашнего подозреваемого Михаила Чеботаря).

Мать 20-летнего Михаила – цыганка. Именно это стало спусковым крючком второй части трагедии – погромов и выселения ромов из Лощиновки. Преступные действия в отношении людей, никакого отношения не имеющих к убийству, поддержал сельский сход, постановивший выселить ромские семьи. Правоохранительные органы сумели лишь уберечь беженцев от расправы, но ни за сам противоправный акт выселения, ни за уничтожение имущества ромов никто, насколько известно, не был наказан. На сегодняшний день ромы в село не вернулись.

Третья часть трагедии разыгрывается сегодня, в тишине судебных залов. В начале января начался судебный процесс по обвинению Михаила Чеботаря в изнасиловании и убийстве. На мой взгляд, процесс этот должен находиться под пристальным вниманием общественности и СМИ не только из-за огромного общественного резонанса дела и дискриминации в отношении лощиновских ромов.

Адвокаты обвиняемого уверены, что на скамье подсудимых – невиновный человек. «На думку сторони захисту, ця справа є «класичним прикладом» інквізиційного процесу, – считают активисты ГО «Центр общественных свобод». – Слідство було неповним та однобоким, для вибиття зізнань до підозрюваного застосовували тортури. Під час досудового розслідування були виявлені факти причетності до скоєного злочину іншої особи, на що неодноразово зверталася увага слідчого. Але клопотання захисту були відхилені та не перевірені обвинуваченням. Тож є усі підстави вважати, що слідство вже призначило «цапа-відбувайла», керуючись виключно національністю обвинуваченого, замість того, щоб здійснити усі необхідні дії для встановлення вбивці малолітньої дитини».

Действительно, судебное рассмотрение изобилует не только странностями, но и прямыми нарушениями Уголовно-процессуального кодекса, а сторона обвинения явно игнорирует права подсудимого. Вот несколько фактов.

Установленный КПК двухмесячный срок досудебного следствия областная прокуратура продлевала дважды, растянув его на пять месяцев, – до 27 января 2017 года. 26 декабря 2016 года следователь Ю.В. Дорош отказала адвокату Чеботаря в проведении очной ставки со свидетелем. Отказалась следователь и запросить разрешение суда на получение доступа к телефонным переговорам и СМС-уведомлениям одного из свидетелей преступления на протяжении ночи 27 августа, на чем настаивал защитник. А за два дня до новогодних праздников, 29 декабря, следователь Дорош объявила об окончании досудебного следствия и передала дело в суд, хотя срок, напомним, еще не вышел.

19 января Измаильский горрайонный суд вынес решение о назначении судебного рассмотрения. И тоже отказал адвокату вытребовать у мобильного оператора информацию о переговорах и СМС-сообщениях телефона свидетеля. Не удовлетворил суд и ходатайство о возврате прокурору обвинительного акта на доработку.

23 января 2017 г. жалобу адвоката на действия следователя рассмотрел суд Приморского района г. Одессы и закрыл производство по жалобе, поскольку досудебное следствие уже закончено.

Не уповая на объективность Измаильского суда, защита подала ходатайство в апелляционный суд Одесской области о том, чтобы слушать дело в судах г. Одессы. По причине окончания полномочий 12 марта двух судей Измаильского суда коллегия апелляционного суда изменила подсудность и постановила слушать дело в Киевском районном суде г. Одессы.

Но на первом же заседании коллегия Киевского суда под руководством Н. Коротаевой открыто встала на сторону обвинения, не приняв во внимание ни одного довода защиты. Несмотря на возражения адвокатов, она удовлетворила ходатайство прокуратуры о продлении содержания под стражей в качестве меры пресечения для Чеботаря. Ходатайство защиты о возврате обвинительного акта на доработку прокуратуре суд попросту проигнорировал.

Зато коллегия рассмотрела ходатайство прокуратуры о направлении дела в апелляционный суд, дабы вернуть дело обратно в Измаил либо в соседнюю Килию. Рассматривать его коллегия права не имела: подсудность уже однажды определена вступившим в силу решением апелляционного суда, второй раз возвращаться к этому вопросу закон не позволяет. Тем не менее Н. Коротаева и ее коллеги в полном объеме удовлетворили это ходатайство.

16 марта апелляционный суд Одесской области вновь рассмотрел вопрос о подсудности и отказал райсуду. Дело будет по-прежнему слушаться в Киевском районном суде г. Одессы.

Вся эта недостойная возня вкупе с явным нежеланием суда занять подобающую ему нейтральную позицию вызывает серьезные опасения, что адвокаты обвиняемого правы. Следствие и прокуратура пошли по самому простому пути – обвинить того, кого поймали.

Убитая девчушка сопротивлялась насильнику, как сказано в материалах дела. И в этом случае обязательно проводится исследование материала из-под ногтей жертвы. По нему можно точно установить личность преступника. По словам адвоката подсудимого Андрея Лещенко, в деле имеется заключение судебно-медицинской экспертизы биологического материала, изъятого из-под ногтей Лины. И в нем обнаружена ДНК насильника, но это не ДНК Чеботаря! Это – главная улика, свидетельствующая в пользу невиновности обвиняемого. Стало быть, ребенка мог насиловать и убивать кто-то другой. Этот «кто-то» – до сих пор на свободе! Но работники прокуратуры, осуществлявшие процессуальное руководство следствием и поддерживающие теперь обвинение в суде, в частности Ирина Куприна, продолжают упорно сопротивляться требованиям адвокатов рассмотреть альтернативную версию событий.

Теперь вся надежда на суд, который должен стать независимым арбитром, не покрывать огрехи досудебного следствия и прокурорского надзора. Сможет ли стать таким арбитром коллегия под руководством Н. Коротаевой? Вряд ли.