Недосмотр педагогов рассматривается как возможная причина серьезных проблем со здоровьем у девочки-подростка

…В начале октября в детское отделение Измаильской городской больницы поступила одиннадцатилетняя Екатерина М., ученица областного коммунального учреждения «Утконосовская специальная общеобразовательная школа-интернат». При этом данные о ее диагнозе были несколько противоречивы. В частности утверждалось, что дней за десять до поступления в лечебное учреждение во время урока физкультуры она получила травму головы, однако врачу-специалисту Катю не показали и, соответственно, должного лечения она не прошла. И, как результат, возникла обоснованная версия, что именно эта травма и спровоцировала у нее через полторы недели потерю сознания и судорожные схватки эпилептического характера, вследствие чего ее уже вынуждены были госпитализировать.

Администрация и медперсонал самого учебного заведения настаивали, что между травмой головы и судорожными схватками нет причинно-следственной связи. Учитывая, что подопечные данной школы-интерната относятся к специфичес­кой категории детей и требуют не только должного и уважительного отношения и внимания, но и всяческой защиты, было решено провести журналистское расследование. Чтобы не только восстановить хронологию событий, но и попытаться понять, не являлось ли действительно данное происшествие цепью служебных проступков, что в конечном итоге и могло поставить под угрозу жизнь и здоровье девочки-подростка.

♦Дети особого внимания

В течение нескольких дней я опросил прак­тически всех участников инцидента, начиная от Кати и ее мамы и заканчивая педагогическим и медицинским персоналом школы-интерната. Сразу скажу, что в объяснениях существуют некоторые противоречия. Не получилось, однако, побеседовать с одноклассниками Кати, поскольку директор интерната Марианна Светик сос­лалась на объявленный в учебном заведении карантин.

Итак, как пояснила Катя, в пятницу во время урока физкультуры с разрешения учителя, Александра Васильевича, ее класс стал собирать орехи. Ветки дерева высовывались над забором за территорию учебного заведения. Поэтому дети вышли на прилегающую улицу.

По словам Кати, она сильно ударилась об одну из веток. По другим данным, это все же был осколок кирпича, а девочка просто не хочет указывать на причастного одноклассника. Из раны пошла кровь. Учитель Александр Тудоран не стал отрицать, что все это произошло на его уроке и что именно он дал разрешение на сбор орехов. При этом, правда, отметил, что дети за территорию школы-интерната не выходили, и что до конца занятия оставалось всего минут пять. Он по обыкновению всегда дает это время, чтобы дети успели переодеться и подготовиться к следующему уроку. Однако, как мне пояснили педагоги со стажем, и с чем согласился сам Александр Васильевич, в подобного рода учебных учреждениях ученики не должны ни на минуту оставаться без присмотра. В данном случае их обязаны были передать воспитателю, а потом, после перемены, следующему учителю.

♦Медики не спешат с выводами

Александр Тудоран отвел Катю к дежурной медсестре Анне Делигиоз. Она, осмотрев девочку и обработав рану, решила поместить ее для дальнейшего наблюдения в изолятор. Подростка наблюдала также сменившая Анну медсестра Мария Чепой. По ее словам, Катя провела в изоляторе почти сутки. И так как у девочки, со слов интернатовских медиков, не было замечено симптомов сотрясения головного мозга, было решено вновь допус­тить ее к учебному процессу. Медсестры приняли решение самостоятельно и за консультацией ни к городским врачам, а также к семейному врачу в Утконосовке они не обращались. Уточним, что в селе есть семейный врач Иван Терзиев, который всегда откликается на просьбы школы-интерната и при необходимости дает соответствующие рекомендации. Иван Иванович, к слову, в беседе со мной заверил, что у него нет сомнений в высокой квалификации медсестер и что они имели полное право, не выявив никаких симптомов черепно-мозговой травмы, не показывать потерпевшую врачам и посчитать проведенное ими лечение исчерпывающим. А последовавший спустя некоторое время приступ мог иметь и другие причины, не связанные с инцидентом на уроке физкультуры.

Справедливости ради отметим, лечащий врач Кати также не склонен связывать прис­туп с травмой на уроке физкультуры. По его словам, чтобы поставить окончательный и точный диагноз, необходимо пройти всестороннее и полное обследование (чему после приступа Катя вместе с мамой и посвящали свои дни на стационарном лечении в больнице) и находиться какое-то время (возможно, что и больше месяца) под наблюдением.

♦Без права на ошибку

Ряд несоответствий все же дает повод для сомнений в исключительности данного случая. В частности, о случившемся не были уведомлены родители Кати, хотя в подобных случаях администрация обязана это сделать.

– О травме дочери я узнала спустя полторы недели, – рассказывает Наталья М., – когда в понедельник утром в столовой у Кати случился приступ и «скорая помощь» отказывалась доставить девочку в Измаильскую больницу, ссылаясь на то, что у нее прописка в Болградском районе. По новым правилам, ее якобы надлежит вести в Болград.

Когда Катина мама приехала в школу, то увидела, что на голове у ребенка повязка. Директор Марианна Ивановна пояснила, что это просто царапина, и подробных разъяснений ей так и не дала.

Когда же девочку все-таки госпитализировали в детское отделение больницы в Измаиле, то оказалось, что эта рана еще и гноится, причем по давности инфицирование произошло одновременно с травмой головы. То есть, рана попросту не была должным образом обработана. Чтобы остановить процесс нагноения, пришлось применить антибиотики. По словам мамы, раньше у Кати приступов не было. Этот случай первый.

Кроме того, как оказалось, несмотря на то, что девочка получила травму во время урока, и здесь просматривается грубое нарушение учебного процесса, администрацией школы-интерната не было инициировано служебное расследование. Хотя, по словам директора заведения, о произошедшем она узнала практически сразу. Она говорит, что по малозначительности (!) не придала особого значения этому событию. Правда, объяснить, почему все-таки о травме головы не были уведомлены родители, она так и не смогла. Хотя отметила, что при такой нагрузке (а в интернате 98 учащихся) попрос­ту невозможно избежать ошибок в работе.

Есть расхожее выражение, что не ошибается тот, кто ничего не делает. Однако существуют и такие профессии, где права даже на одну ошибку нет. В их числе, думаю, находятся и интернатовские педработники. Ведь они отвечают за жизнь и здоровье детей, которые по независящим от них причинам вынуждены большую часть времени находиться вне дома.