Как замести следы преднамеренного убийства и при этом гарантировано избежать не то что наказания, но даже сколько-нибудь внятного расследования происшествия?

Ответ на этот вопрос дает... наша милиция, расследовавшая гибель молодого человека.

Мертвое тело не нужно растворять в кислоте или топить на дне болота в камышах. Достаточно затащить его ночью в подъезд многоэтажки и выбросить из окна лестничной площадки.

Да еще распечатать на принтере «предсмертную записку самоубийцы» и вложить в карман жертвы. И все! Добиться открытия уголовного дела родственникам погибшего будет ой как не просто. Почти невозможно. А на «нет» – и суда нет «за відсутністю події злочину».

Инсценировка?

Именно такой сценарий, возможно, имел место в случае трагической гибели Дмитрия Рябошапко – студента ХНТУ, якобы выбросившегося из окна лестничной площадки между 8-м и 9-м этажом подъезда, где живет его двоюродный брат. Мы писали об этом резонансном происшествии в одном из недавних номеров, см. материал «Самоубийство или… в № 13 от 31 марта 2011 г. История событий такова. Ранним утром 29 октября парня нашли мертвым во дворе многоэтажного дома. Милиция убеждена, что Дима выбросился сам, ведь в его кармане была предсмертная записка. Не смутило следователя и то, что записка была набрана на компьютере и распечатана на принтере. Несколько недель доследственного разбирательства и – отказ в возбуждении уголовного дела с формулировкой «за відсутністю події злочину».

Но родители не могли смириться с таким вердиктом. Они писали в прокуратуру, в управление внутренних дел, ходили на личный прием к начальнику УМВД области, чтобы добиться открытия уголовного дела по факту смерти сына. Генерал выслушал, пообещал разобраться, заверил, что берет дело под личный контроль. Но вот 16 марта, в очередной раз, Днепровский райотдел милиции отказал в возбуждении дела.

Столичный вердикт

Тем временем, разуверившись в местной милиции, родители погибшего обратились к киевским специалистам. И Главное бюро судмедэкспертиз, проработав материалы дела, сделало свои выводы. Судмедэксперты работали, конечно же, с теми экспертизами, протоколами и актами, которые составили херсонские следователи и эксперты, но увидели нечто иное. Так, рана на правом лобном бугре головы с кровоизлиянием в мягкие ткани возникла вследствие контакта с тупым предметом, который действовал под углом к поверхности лобного бугра. Переломы верхней челюсти слева и нижней челюсти слева также возникли от тупого предмета. Но вот механизм образования раны эксперты описать не могут, так как в деле слишком мало данных. «Полосатая ссадина правой голени и нижней части живота возникли от контакта с тупым предметом по механизму трения». То есть можно смело предположить, что парня волокли по земле.

И, наверное, самая интересная строчка в выводах экспертизы: «переломы 7 ребра справа и 7-9 ребер слева по передним паховым линиям с кровоизлиянием в окружающие ткани, поперечный перелом грудины между ее рукояткой и телом возникли под действием тупого предмета в направлении спереди на зад». То есть, со слов эксперта, можно сделать вывод, что пострадавшего ударили тупым предметом (бейсбольной битой, например) в живот. И эти переломы парень получил не только от падения с высоты. Все травмы внутренних органов, такие как: разрыв правой доли печени, разрыв правого желудочка сердца, множественные кровоизлияния возникли под действием все того же неидентифицированного тупого предмета.

Но целый ряд важнейших заключений судмедэксперты так и не смогли сделать. Им просто не хватило данных. Ведь херсонские специалисты либо не провели некоторые необходимые в таких случаях исследования, либо не оставили их полного описания. Так, рана на внутренней части голени, вероятно, появилась от тупого предмета. Но что это за предмет, как пишут киевские специалисты, сказать невозможно, так как повреждение описано недостаточно полно. Так, исходя из имеющегося описания черепно-мозговой травмы в Акте № 1288, невозможно определить механизм ее образования.

Сплошные ребусы

При описании некоторых кровоизлияний необходимо было дать морфологическую характеристику повреждений, чтобы определить направление действия силы. Но такие характеристики в Акте № 1288 отсутствуют. «Обращает на себя внимание и то, что переломы, обнаруженные во время внешнего осмотра тела, информация про отслоение мягких тканей на лице в Акте судмедисследования тела отсутствуют».

Привлекает внимание, пишут эксперты, что описание в Акте № 1288 повреждения лобного и вискового участка головы не совпадает с изображением на фото.

К экспертизе одежды у киевских специалистов тоже остались вопросы. «По тому описанию повреждения одежды, который указан в Акте №1288, определить механизм его (повреждения) образования невозможно». Не смогли столичные эксперты прояснить и ситуацию с лужей крови. Напомним, в Протоколе указано «возле головы справа имеются пятна бурого цвета размером 0,6 на 0,3 м». Но очевидцы, с которыми удалось поговорить журналистам, утверждают, что возле тела не было крови. Нет ее и на фотографиях. «Таким образом, можно сказать, что данные Протокола осмотра места происшествия вступают в противоречия с объяснениями свидетелей и фотографиями, – констатируют киевские судмедэксперты.

Фальсификация дела или халатность?

И, наконец, киевские специалисты выписали почти страницу текста с указанием, чего же не сделали их херсонские коллеги. Также столичные специалисты заметили, что в судмеддокументации нет данных про состояние костей ног и нет исследований обуви. Не хватает данных о состоянии ног и рук на ощупь, не описан размер ссадины на лбу справа, не указано состояние эпидермиса ткани, поэтому невозможно определить траекторию движения тупого предмета по отношению к телу. А на гистологическую экспертизу, по мнению киевлян, отправили не полный набор внутренних органов. И, наконец, нет фотографий тела в морге.

Но зато в акте № 1288 указано, что в местах переломов есть массивные кровоподтеки в мягкие ткани, а это может свидетельствовать об их прижизненности. «Однак для більш категоричної відповіді необхідні дані гістологічного дослідження», которое, по видимому, также не проводилось.

После таких выводов возникает очень громкий вопрос: почему же херсонский судмедэксперт Р. Синельников и следователь Е. Салий не провели все необходимые исследования и описания? Ведь все эти пункты, как маленькие ниточки, ведут к главному ответу: что случилось с Дмитрием Рябошапко той ночью. Так или иначе, Главное бюро судмедэкспертиз считает целесообразным провести повторную судмедэкспертизу и для этого эксгумировать тело.

Помимо всего, в деле постоянно появляются подозрительные неточности и шероховатости. Так, к примеру, в протоколе осмотра места происшествия указаны двое понятых: Анатолий и Марина К. Но свидетели в один голос утверждают, что никаких понятых в то утро не было. Никто к следователю не подходил и протоколов не подписывал. Конечно, возможно, что свидетели не заметили двух понятых. Но в протоколе указан адрес их проживания. Так вот, такого дома на карте Херсона вообще нет, по данным адресно-справочного сектора ВГІРФО УМВС по учету он не значится в базе.

И это еще не все. Некоторые документы, которые писали абсолютно разные люди (работники милиции) в разное время, почему-то заполнены очень похожими почерками. Так, контрольный талон на кошелек, который оформлял 29.10.2010 года следователь Евгений Салий, и талон на ноутбук 25.10.2010 г., оформленный следователем Т. Балабаном, написаны очень похожими почерками. Экспертизу не поводили, но даже невооружённым глазом можно заметить характерные особенности написания отдельных букв почерка Балабана в обоих документах.

P.S.

На очередное обращение родителей погибшего в прокуратуру пришел ответ, датированный 6 апреля: «У зв'язку з тим, що перевірку проведено без повного, всебічного та об'єктивного дослідження всіх обставин події прокуратурою області, вказану постанову (отказ в открытии уголовного дела – авт.) скасовано, а матеріали направлено прокурору Дніпровського району м. Херсона для організації проведення додаткової перевірки». Возможно, в этот раз следователь заметит явные противоречия и недоработки в деле, и прокуратура все же откроет уголовное дело.