Сейчас в областном центре занятости на учете находятся порядка 3 тысяч безработных. Это – официальная статистика. А когда-то рабочих рук катастрофически не хватало. Только на наших заводах работало более 75 тысяч жителей Херсона. А в некоторых цехах производили уникальное оборудование для оборонной промышленности Советского Союза – для защиты границ и отпора агрессорам. О «закрытых» цехах и заводах открыто не говорили, информация была засекречена, о них только ходили слухи, которые не всегда соответствовали действительности.

Как это было, – рассказывают тогдашние секретарь обкома партии Георгий Найда и «штабист» обкома, ответственный за оборонку, Евгений Кулак .

Ответ американцам

В разгар холодной войны, в 60-х годах прошлого столетия, США стали развивать крупный флот – авианесущие суда, авианосцы. Это было их стратегией усиления вооружения. У нас же, в ответ, приняли предложение командующего военно-морскими силами Союза адмирала Горшкова развивать подводный флот, атомные подлодки.

Представьте себе посудину размером с сегодняшний танкер, погруженную в глубину на тысячу метров. В субмарине очень много сверхточного оборудования, и все системы должны работать с учетом страшнейшего давления километрового столба воды, которое удерживают специальные клапаны. Наиболее успешно противостоят такому давлению пластинчатые пружины. Выглядят они как поставленные друг на друга тарелки. Их делали из специальной стали, по специальной технологии. И выпускали их в Геническе, на «скромном» арматурном заводе, производившем обычную трубопроводную арматуру, краны…

А в цеху Новокаховского электромаша для подводных лодок разработали и производили бесшумные двигатели (до этого они «страшно» шумели). Человек, который занимался этим (инженер того же завода), защитил диссертацию. Экспериментальная субмарина с новыми новокаховскими двигателями два раза обогнула весь земной шарик – и ни одна ни американская, никакая другая установка, не смогла определить и услышать нашу лодку по шуму электродвигателя.

В Новой Каховке был еще один завод Минсудпрома (министерства судостроительной промышленности), где выпускали «таласы – фрагменты специальных систем слежения за атомными подлодками противника. Выглядели они как комната, заполненная шкафами с ящичками.

Георгий Найда рассказывает, что на том же заводе производили гидроакустические буи. Но не обычные, а уникальнейшую на то время аппаратуру для обороны. Для чего они предназначались? Например, с Турции до границ Союза долететь самолетом можно за 15-20 минут. И, стартовав, этот самолет уже через четверть часа может поражать цель на нашей территории. Пока ПВО его засекут, тот уже «свое дело сделал». Чтобы упредить атаку, вдоль турецкого побережья, в глубинах вод, были установлены те самые буи. Как только самолет с «их» берега пролетает в нашем направлении – буй под водой его засек, всплыл, послал сигнал, и – снова ушел под воду. И, спрятавшись, «сидит и ждет», следующего самолета. Именно такие буи делали на заводе в Новой Каховке. А еще там, перед развалом Союза, налаживался выпуск радиол, осваивались элементы электронных устройств для «оборонки».

Херсонский робот 80-х

В последние годы Союза в Цюрупинске был заложен абсолютно гражданский завод «Аметист». Относился он к херсонскому проектно-конструкторскому технологическому институту Минсудпрома. Строили его для изготовления нестандартного оборудования для судостроительных заводов, в частности, усовершенствования складских систем. Склады для судо- и кораблестроения (то есть, и для гражданского, и военного флотов) были громаднейшие: комплектующие дорогие, их нужно много, и надо как-то хранить. И была поставлена задача: склады механизировать, а поиск запчастей – автоматизировать. Чтобы кладовщики не бегали вдоль километровых стеллажей с бумажками и не рылись среди скопища хлама, пытаясь найти нужную железячку.

Построенные на «Аметисте» склады тоже громаднейшие – ни один современный супермаркет до сих пор не сравнится с ними размерами. И уже тогда там ходил так называемый манипулятор, а по сути – робот. Экспедитор (то есть, кладовщик) набирает на дисплее адрес детали, кнопочку нажимает, и тот манипулятор сам едет в склад, находит, берет, привозит на нужное место, и кладет туда нужную деталь.

Одновременно там же начиналось производство тефалевой посуды: сковородок и прочего. Не будем говорить про весь Союз, но в Украине тефаль начинался у нас, в Цюрупинске, на «Аметисте». И наши первые тефалевые сковородки в продаже появились уже в 1988-1989 годы.

В принципе это было задание партии: ну что ж мы, в космос летаем, все передовые технологии у нас, а в быту той же хозяйке ни комбайна кухонного, ни машины посудомоечной сделать не можем, что ли? Что мы тут на уровне первобытном? И директора заводов, особенно молодые, подхватывали ту идею.

Варикапы и не только

Из тех 75 тысяч человек, трудившихся в промышленности Херсона, 11-12 тысяч работали на полупроводниковом заводе. Там использовались высочайшие технологии, а в цехах была стерильная чистота. Вначале производились полупроводники, потом – электронные схемы (чипы). Работали на весь Союз. Контакты чипов делали позолоченными. И завод потреблял до 90 кг золота в год – вот какие масштабы. Такой расход золота получается, когда деталей – миллионы. Делали там и варикапы для ракет ПВО (противовоздушной обороны).

Варикап – маленькая деталька, размером с фалангу мизинца. Но если через три-пять лет его не обновить, ракета летит совсем не туда, куда надо. Помните, как ракета попала в квартиру в Броварах? Или как другая, вместо того, чтобы упасть в море в определенном квадрате, догнала российский самолет и таки под Новороссийском его сбила? Вот что значит варикап отказал. И вот что значил полупроводниковый завод.

С чего начинался взлет

Завод «Паллада» построили в 1936-м году для производства железобетонных судов. Потом уже решили, что рациональнее делать доки и они, к слову, трудятся и в Северной Корее, и в Финляндии, и Японии… Бетон, из которого они изготовлены, чем дольше находится в воде, тем становится крепче, прочнее. Доку, который сделан и установлен херсонцами в Турку (Финляндия) – уже 60 лет. И он – здравствует. Кроме надстроек, ничего там не надо ремонтировать.

Тогда же примерно был построен порт-элеватор, так как у нас зерновая область.

Но особенно бурное развитие нашей промышленности началось в послевоенные годы, когда было решено сделать Херсон областным городом и южным центром Совнархоза (то есть, руководство промышленностью Николаевской, Одесской и нашей области осуществлялось из Херсона).

Правительство принимает решение, что у нас нужно построить судостроительный завод. В 1947 выходит Указ, а в 1951-м уже спущен на воду первая баржа, в 1953-м – первый танкер «Херсон».

Завод им. Коминтерна, завод им. Куйбышева – судостроительные, предприятие «Эра» – оснащение судов радионавигацией, автоматикой и электрооборудованим, эти заводы в 60-е годы стали на два порядка выше, чем были, по всем направлениям технологий. В 65-м наши корабли пошли на экспорт в капиталистические страны. Работа с зарубежными фирмами выковала целую плеяду дипломатов высочайшего класса. Они выигрывали самые тяжелые сражения на торгах, безо всяких посредников-брокеров. Корабли, спущенные с херсонской верфи, ходят под флагами Германии, Индии, Англии, Норвегии, Ирана, Ирака, Голландии…

На месте Электромаша (что в центре Херсона) раньше был заводик по производству аппаратов для стрижки овец и доильных аппаратов.

Завод им. Петровского тоже начинался с того, что до войны производил бороны, плуги и приводные локомотивы для сельского хозяйства. После реконструкции «рванул» и был готов производить до 7 тысяч кукурузоуборочных комбайнов в год. Мало кто уже помнит, что там разработали и в 1987 году выпустили несколько самошагающих дождевальных установок длинной 800 м, на резиновом ходу, с гидроприводом. Их испытывали на полях в Белозерском районе – результаты были прекрасные. Ею не надо постоянно управлять, нужно только задать программу, и она сама польет поле и перейдет на другое…

Она готовилась стать еще одной продукцией этого завода.

Построен ХБК. Первые «набитые» махровые ткани появились у нас. Это начали – мы! Мы же, по сути, диктовали цену на текстиль во всем мире. В то время в СССР на нашем комбинате производилось 30-35 % всех тканей. И на торгах в Европе вначале ждали, почем же будет продавать текстиль Союз, и только тогда формировали свою цену.

Завод карданных валов был особо высокого класса. Наши карданные валы ценились всей Европой. Их, во-первых, делали из хорошего металла и, во-вторых, освоили механическую и термическую обработку – а это очень непростая технология.

Механический завод, (который находится за спиной у Карданного)– вначале там была небольшая артель. Потом ее переоборудовали и стали выпускать автовышки, в том числе и для пожарников. Подъемные устройства на машинах работали раньше на тросах, и выше третьего-четвертого этажа не поднимали. А там стали делать гидравлические подъемники, при помощи которых можно «доходить» и до девятого этажа. Тогда в Херсоне стали спокойно строить высотные дома – при пожаре спасатели смогут добраться до самого верха.

Бочка коньяка по цене моста

После развала Союза к нам все еще, «по старой памяти», за нашей продукцией приезжали иностранные делегации. На судозаводе после СССР осталось несколько судов. Одно из них – сухогруз, продавали какой-то интернациональной компании. Приехали судовладельцы и совладельцы той компании, и их угостили коньяком с винзавода «Таврия». Коньяк так понравился, что попросили продать им целую бочку такого же.

Евгений Кулак вспоминает: – Мне на заводе говорят: «Слышишь, Кулак, у тебя там знакомые, договорись». Я и поехал. А в то время деньги были, я уже и забыл, как они назывались – то ли карбованцы, то ли купоны. Но дали мне их целый чемодан – 52 миллиона. Везу их в кейсе на заднем сиденье машины. И тут, на Цюрупинском мосту, вспоминаю, что Георгий Найда, как главный его строитель, когда-то говорил, что мост стоит 52 миллиона. Думаю, ничего себе, и у меня – тоже 52 миллиона, на бочку коньяка! Я не помню ни как назывались эти бумажки, ни их размера. Но хорошо помню, как «выскакивало сердце из организма и бегало вокруг меня». Потому что это было совершенно необычно. Это было, когда мы с вами стали получать зарплаты миллионами…

Херсонщина – как Феникс

Наш город когда-то строился на абсолютно пустом месте – болотистом и диком. Прокатились по нему разрушениями и хаосом, голодом и безработицей и гражданская, и Вторая мировая войны, и – развал Союза. Но трудолюбивый и сильный духом люд, живущий в этом южном городе, отстраивал и возрождал его снова и снова. И каждое последующее возрождение делало нас только сильнее. Дай Бог, чтобы и на этот раз все прошло по оптимистическому сценарию.