Лето. Зной. Сообщения в новостийных программах напоминают сводки с фронтов – количество отравившихся пищевыми продуктами по стране перевалило Бог знает, за какую сотню. И это только по официальным данным. А сколько еще тех, кто просто не обращался за медицинской помощью и обходился подручными средствами?

Санэпидемстанция уже все ноги истоптала, истребляя стихийные рынки на улицах Херсона… Результат, правда, этой «гонки на выживание» прежний – продукты как продавали «с земли», так и продают. Главное – дислокацию вовремя поменять, и никакие проверки с рейдами не страшны.

Давно уже никого не удивишь очередным заявлением об ужесточении мер по борьбе со стихийной торговлей. Даже на рейды торговцы реагируют как-то вяло. А что им еще, собственно, остается делать? Ведь, несмотря на то, что весь Херсон буквально заполонили официальные рынки, обычному дачнику или жителю близлежащей деревеньки продать излишки со своего огорода негде. Парадокс.

Рыночный алгоритм

Когда-то Центральный рынок был колхозным. И наряду с продукцией коллективных и советских хозяйств на продажу выставлялись плоды «индивидуального земледельческого творчества». Любая бабушка в 6 утра могла приехать сюда с парой пучков укропа-лука и корзиной редиски или двумя десятками яиц. И не надо было ей платить никаких «броней» и аренд. При надобности брала на прокат рыночные весы и платила какие-то копейки «местового рыночного сбора». Все. К двум часам дня, а то и раньше, была свободна, как птица и отправлялась восвояси к любимым грядкам, курочкам, свинкам.

Эпоха дикого капитализма перевернула все с ног на голову. Теперь главными поставщиками сельскохозяйственной продукции у нас стали не сами производители, а реализаторы. Необходимая фруктово-овощная масса попадает на наши столы через двадцатые руки. Схема проста. Фермер сидит на поле и ждет оптовых покупателей (худший для производителя вариант, ибо цену на товар диктует не он) или собирает все, что уродило, и везет в Копани на оптовый рынок. Здесь он уже может получить немного больше. Оптовый закупщик берет товар и привозит его к 4 утра на задворки Центрального рынка. Товар продается мелким оптом. Соответственно, стоимость его несколько выше. «Владельцы» торговых точек скупают это все средним и мелким оптом и предлагают это нам, потребителям, уже с двойной-тройной накруткой. Они вообще – отдельная каста. Им никто и ничто не указ. Вечная «бронь», аренда и «местовые» убеждают их в том, что именно этот кусок бетонного помоста принадлежит им, и не может быть занят никакой посторонней бабушкой, даже если сам «владелец» сегодня не желает торговать. Логики в таком подходе к рынку – ноль. По большому счету они и не виноваты, что вынуждены в любую погоду отрабатывать «бронь» (деньги ведь плачены, их «отбить» нужно). И стоят эти реализаторы и реализаторы реализаторов в дождь и в жару, в холод и в снег, с температурой и кашлем, с вечным циститом и склонностью к алкоголизму (а вы постойте на одном месте в двадцатиградусный мороз, еще и не столько водки выпьете).

И ведь не они придумали новые правила торговли на рынке. Их в начале 90-х усугубили и усовершенствовали «борцы за рыночную экономику».

Вспомнить все

Собственно, в Херсоне к началу «славных» 90-х было всего три официальных рынка: Центральный, Днепровский и Забалковский. Развал страны спровоцировал стихийный выход людей на улицы. Нет, не за тем, о чем вы подумали. Никто и не пытался устраивать митинги и акции протеста в связи с полным бартером. Народ радостно понес этот бартер на улицы, чтобы обменять его на другой бартер, более нужный в данный момент в личном хозяйстве. Махровые полотенца продавали за купоны, чтобы на эти купоны купить яйца у бабки, которая за эти купоны приобретала марлю… Вечны круговорот бартера в природе. Рейды милиции не прекращались ни днем, ни ночью: стихийных торговцев пытались загнать в какие-то рамки. То в «Дубки», то на «Кристалл», то на «Старт». Впрочем, такие живописные улицы были не только у нас – так развлекались все города бывшего Советского Союза. Выхода почти не было. Вернее, местная власть была тогда занята совсем другими делами, им было не до благоустройства города и прочих мерлихлюндий. Но ситуации уже выходила из-под контроля, и надо было что-то делать со всей этой стихией. Нашлись «добры молодцы» с энным количеством свободно конвертируемых денег, пришли к очередному мэру и предложили нехитрую схему: ты нам площадки под рынки, мы тебе порядок на улицах. И стало по слову их – ушел народ с улиц, стал в стойло и стал платить оброк. Ибо просто так прийти на рынок (хоть новый, хоть прежний), занять понравившееся место и торговать стало нереально. Надо было заплатить «за место». Не просто ежедневный сбор, а помесячную арендную плату (а еще и бронь, если какое-то время торговец отсутствует по своим коммерческим делам). Так вместо здоровой конкуренции у нас появилась «рыночная мафия», которая контролирует количество мест на рынках, распоряжается размером «брони» и выполняет прочие функции «по обслуживанию».

Правда, со всем этим категорически не согласен Александр Юсифов, директор Центрального рынка. Как он рассказал корреспонденту газеты «Вгору», на рынке достаточно свободных мест для торговли – что-то около тысячи. И любой желающий может торговать, достаточно просто подойти и заявить о своем желании. Он уверяет, что еще ни одному человеку, желающему продавать свою сельхозпродукцию, не отказал. По словам Александра Ивановича, больше всего «вакантных» мест в будние дни в молочных рядах. Он уверен, что это связано с отношением наших людей к соблюдениям правил. Любых. Не только торговли. Ведь если бы мы все не поддерживали спрос, по мнению Александра Ивановича, то и не было бы предложения со стороны стихийных торговцев.

Куда бедному крестьянину податься?

Все это понятно, не ясно только, куда со всем этим «счастьем» крестьянину податься? Ведь не слишком богатым дачникам и бабушкам из окрестных сел надо как-то продавать излишки со своих огородов. На рынках для них места нет. С улиц прогоняют. Остается одно – дворы многоэтажек в спальных микрорайонах. Теперь жильцы этих домов выстраиваются в очереди, записываются – ведь домашних молочных продуктов по приемлемой цене хочется всем. Да и овощи-фрукты «домашнего производства» гораздо вкуснее, чем какие-то теплично-турецкие «небылицы».

Есть во всей этой многоэтажно-дачной идиллии и своя «ложка» удобрений: качество продукции гарантируется только честностью глаз продавца. Хотя если быть до конца откровенным, то справка и лицензия на товар на официальном рынке или в магазине не гарантируют безопасности.

Кроме «пищевой» безопасности возникает вопрос и об экономической. Очень хочется понять, кому и зачем надо, чтобы основные продукты питания попадали к потребителям по нереально завышенным ценам? Почему килограмм мяса стоит до 70 гривень? Ой, только не надо говорить, что его недешево выращивать. Ведь такую цену устанавливает не настоящий «взращиватель» живности, а сто двадцать пятый в очереди перекупщик. Тушку свинки берут живым весом по 20-25 гривень за кило. И не надо сказок о том, что часть туши «уходит» мимо продажи и оптовики несут убытки. Сказки и мистификация. Субпродукты запрещены к продаже, тем не менее, вы можете купить и кровь (для любителей кровянки), и желудки, и кишки, шкурки и хвосты с ушами и копытцами. Продается абсолютно все! И отнюдь не по 2 копейки. Я поняла бы, если бы сам хозяин, который «уродовался» возле животины добрых полгода, продавал мясо по 30 гривень. Но за что все должны переплачивать вдвое? Только за то, что кто-то поехал и купил? А где кооперативные заготовительные конторы? Негласно такого же мнения придерживаются и в Управлении потребительского рынка Херсонского госсовета. Своей точкой зрения они обещали поделиться с читателями газеты «Вгору» к следующему номеру. Пока у них происходят кадровые перемещения.

К сожалению, вокруг стихийных рынков больше вопросов. С ответами пока совсем туго. Стихия, однако.