Нынче стало модным говорить об удешевлении жилья. На этом делают рекламу политические партии и строительные компании. А вот реального эффекта нет: квартира, пусть и небольшая, остается для большинства из нас недоступной мечтой. В этой связи полезно вспомнить опыт 50-х годов, когда у нас строили много, дешево и сердито.

После войны жилищный кризис в Советском Союзе достиг своего пика. И раньше жить было негде, а теперь миллионы семей остались без крыши над головой. Мало того, пройдя пол Европы, солдаты-освободители убедились, что «угнетаемый буржуазией рабочий класс» живет на самом деле гораздо лучше и просторнее. Так квартирный вопрос из экономического превратился в идеологический. В последние годы жизни Сталина он стал важнейшим аргументом в подковерной борьбе за власть, а после его смерти превратился в открыто обсуждаемую проблему. Все страна задумалась о том, как строить больше, быстрее и дешевле.

КУРС НА ПРОСТОТУ

Начало новой борьбе советского народа дал лично Никита Хрущев. Недолго думая, он обвинил в нехватке жилья архитекторов: «Это они тратят народные средства на никому не нужные красоты, вместо того, чтобы строить проще, но больше!», — кричал Никита Сергеевич с трибуны, гневно вымахивая докладом. Уже в 1955 году грянуло постановление Совета министров «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве». Излишествами были названы арки, колонны, балконы и даже облицовка. Было подсчитано, что на них приходится около трети всей стоимости дома.

В 1956 году строителям и архитекторам было дано задание снизить стоимость жилья на 20%. Специалисты подсчитали, что больше всего — целых 8% от стоимости — можно сэкономить на лифте. Отсюда и высота «хрущевских» домов — 5 этажей. Это тот максимум, на который медики разрешили подниматься пешком. Понижение потолков с 3 до 2,5 м позволило сэкономить еще 4%. Затем принялись за планировки, фундаменты, крыши, толщину стен, качество материалов, пересмотрели нормы по использованию металла. В итоге, добились невероятного — стоимость отдельной квартиры едва превышала стоимость квартиры в «коммунах», откуда, собственно, и отселяли советских граждан.

СВОИМИ РУКАМИ

Пока государство и архитектурно-строительная братия решали, как обеспечить народ жильем, люди изнывали от тесноты коммуналок и общежитий. Отсутствие личного пространства, вечный шум и беспорядок, ссоры с соседями и в семье, очереди в душ и туалет — так выглядел быт миллионов советских горожан. Отдельное жилье было для них не просто красивой мечтой, а настоятельной потребностью.

«Когда мы пытались подсчитать, сколько требуется жилплощади, многие, признаться, пали духом, — вспоминает замдиректора канатного завода по строительству Семен ВИНЕР. — Оказалось, нужно 76 восьмиквартирных домов. Да ведь подрядчик их тридцать лет будет строить!» И действительно, многие «сталинки» в центре города строились по 5-6 лет: то деньги у заказчика кончались, то с подвозом материалов получались накладки.

Сама жизнь подсказывала выход — за возведение домов должны взяться сами рабочие, используя ресурсы своего предприятия. Тот же Одесский канатный «тихой сапой» обеспечил своих сотрудников жильем «всего» за 12 лет. Для этого потребовалось самоотверженное трудолюбие и фантастическая изворотливость. Рабочие завода сверхурочно производили балконные решетки, пожарные лестницы и перила. Гусеничный кран, используемый для подачи угля в котельную, приспособили для рытья котлованов. На стройку привлекали также передвижной компрессор, автокран, насосы и грузовые машины. Умельцы из цеха по производству катушек и барабанов придумали более рациональные способы обработки древесины, что позволяло сэкономить и отправить строителям до 100 тонн леса в год. Наконец, возле одного из цехов рабочие соорудили бетонный узел и пропарочную камеру для производства железобетонных панелей. И все это — во время единственного выходного, отпуска, до или после смены. Энтузиазм, вообще свойственный советскому человеку той поры, подогревался тем, что в первую очередь жилье давали наиболее активным работникам.

ЭКОНОМИЯ ПРЕЖДЕ ВСЕГО

Огромное внимание уделялось снижению стоимости жилья. Так, в сданном в 1953 году доме по Греческой, 43, метр обошелся в 2300 рублей, а уже через 4 года, строя на Гагарина, 16, «канатчики» добились цены 1500 рублей.

Самую большую экономию получили отказавшись от «архитектурных излишеств» вроде резных карнизов, полуколонн и башенок. Новые дома выглядели, конечно же, серенько, но это было лучше, чем любоваться роскошными «сталинками» начальства из окон душных общежитий.

А в остальном экономили по мелочам. Так, кровельщик Вячеслав Брун предложил перекрывать листы шифера не на 10-15 см, как принято, а на 8 см. В итоге, сэкономили и на шифере, и на ширине железной части кровли. Уменьшив высоту потолка с 2,94 до 2,7 метра, рабочие сократили стоимость метра еще на 47 рублей.

Еще дальше пошли инженеры-строители ЗОРа. Вместе со специалистами Одесского филиала градостроительного института «Гипроград» они разработали бесчердачные кровли. Благодаря им при строительстве заводского поселка на 320 квартир в Лузановке удалось сэкономить 200 тысяч штук черепицы и 600 кубометров леса. На вырученные деньги можно было построить еще 8 квартир. А в Ильичевском районе (Молдаванка) власти рекомендовали строителям отказаться от дощатых и паркетных полов, а использовать новый материал ксилолит, состоящий из древесных опилок, стружек и магнезитов.

Используя максимально дешевые материалы и технологии, строители не забывали и о качестве работ. Например, большинство предприятий продолжало использовать дорогую цветную штукатурку, которая оказалась не только красивой, но и долговечной. В отличие от классических «хрущевок» в заводских домах больше простора и гораздо лучше теплоизоляция.

ЭПОХА ТРЕСТОВ

Переход от «хозяйственного способа» к массовому строительству начался в 1957 году, когда государство направило деньги не на поддержку предприятий-застройщиков, а на развитие строительных трестов. В Одессе крупнейшими трестами стали «Черноморгидрострой» и «Одестрансстрой». Первый в 1957 году ввел первый в городе крупный завод по производству сборного железобетона с широким ассортиментом выпускаемых изделий. Второй прославился быстротой работы. Пятиэтажное общежитие для железнодорожников «Одестрансстрой» сдал за 5 месяцев, 18-квартирный дом для судоремонтников — всего за три. В 1958 году трест построил первую в городе «хрущевку» или, как тогда говорили, «дом с малометражными квартирами для посемейного заселения». Этот дом и ныне стоит по ул. Б. Хмельницкого, 1. Он на несколько месяцев опередил 5-этажки на Люстдорфской дороге, с которых начались Черемушки.

УДОБНАЯ ПАНЕЛЬ

В конце 50-х советские инженеры пришли к выводу, что проще и дешевле строить одинаковые дома из сборных деталей — панелей. Панельные дома просто, как конструктор, собирались на строительной площадке из составных частей, которые изготавливались на заводах. Технология производства очень проста и оправдывает себя до сих пор. Сначала в форме раскладывают облицовку, затем – железную арматуру, заливают все это бетоном и сушат. Готовую панель немедленно везут на стройку, где с машины ее подхватывает кран, поднимает, а монтажники закрепляют в нужном месте, причем все работы должны производится строго по графику. Опоздание на 10-15 минут могло нарушить работу стройки. Такой плотный график позволял собирать дом за 12 дней.

Первый домостроительный комбинат приступил к работе в 1961 году, а в Одессе — только в 1963-м. К тому времени почти оформились «хрущевские» районы на Фонтане и Черемушках, где дома строились из бетонных блоков и кирпича. Первый панельный дом появился в том же 1963 году по ул. Новикова, 12, что на Заставе. На поселке Котовского и Таирова их продолжали строить до 1975 года.

ПРЕДКИ «ХРУЩЕВКИ»

Скромные параметры советского типового жилья брали не с потолка. Германские социал-демократы радели о достойном жилье для рабочих еще в 70-80-х годах ХІХ века. Специалисты советского госстроя ознакомились с этим опытом. Анализ квартир, которые строились в Германии в конце 20-х годов ожили в 50-е годы за одним вычетом: немецкие проекты содержали в себе кладовку, которую у нас решили выкинуть — ничего «лишнего» советскому человеку не полагалось. Считалось, что в шкафу должно приходиться максимум 50 см штанги на человека. На этом пространстве должна была уместиться вся одежда гордого пролетария: 2 костюма (рабочий и выходной), 2 рубашки, 2 майки, свитер, и так далее.

Теорию «минимума» разрабатывал еще в 30-х годах московский архитектор Лазарь Чериковер. Он подсчитал: чтобы нормально умыться, человеку нужно всего полметра перед раковиной и 70 см в ширину, а чтобы вытереться банным полотенцем — 110 см. Чериковер вычислил все, и сколько места нужно хозяйке на кухне, и какое пространство позволит обуть ботинки. Именно благодаря ему мы знаем, что прихожая шириной 110 см достаточна для того, чтобы человеку и раздеться, и пальто повесить. Разумеется, он учитывал потребности «идеального человека» — среднего роста, худощавого телосложения и ровного темперамента. Для других в «квартире-минимум» места не было. Поговаривают, что во время госприемки жилья в московских Черемушках кто-то из архитекторов сказал Никите Хрущеву, что не худо бы увеличить туалет, на что советский лидер ответил: «ничего, я прошел, значит, и остальные пролезут».