По мнению историков

28 июля 1914 года, 96 лет назад, разгорелся первый военный конфликт мирового масштаба, в который были вовлечены 38 из существовавших на то время 59 независимых государств. Около 73,5 млн. человек были мобилизованы; из них убиты и умерли от ран 9,5 млн., более 20 млн. ранены, 3,5 млн. остались калеками. В разные периоды времени и в разных странах эта война называлась по-разному: и Первая мировая, и Великая, и Империалистическая. Ряд историков как в нашей стране, так и в России, говорят о том, что это была Вторая Отечественная (после первой — 1812 года).

К причинам той войны, которую, все же, принято считать Первой мировой, практически все исследователи относят: экономический империализм, торговые барьеры, гонку вооружений, милитаризм и автократию, геополитические притязания молодых «тигров» — Германии и США, а также классическую политику Лондона, которой на протяжении трех веков прекрасно удавалось «ловить рыбку в мутной воде», неизменно провоцируя военные конфликты между своими конкурентами, при этом всегда участвуя в дележе «добычи».

Британские интриги и формальный повод

Одной из причин войны стал также повсеместный подъем националистических настроений. Формулируя свои интересы, правящие круги каждой из европейских стран стремились представить их как народные чаяния. Франция вынашивала планы возвращения утраченных территорий Эльзаса и Лотарингии. Италия, даже находясь в союзе с Австро-Венгрией, мечтала вернуть Трентино, Триест и Фиуме. Поляки видели в войне возможность возрождения Великой Польши. В свою очередь, англичане убеждали Россию, что она не сможет развиваться без ограничения германской конкуренции, защиты славян от Австро-Венгрии и расширения влияния на Балканах. В Берлине будущее связывалось с разгромом Франции и Великобритании и объединением стран Центральной Европы под руководством Германии. Лондон эти настроения немцев виртуозно подменил, направив эмоции против России, и убедив немцев, что именно мы — и есть их главные враги.

Формальным поводом для войны стало убийство в Сараево наследника престола Австро-Венгрии эрцгерцога Фердинанда гимназистом Гаврило Принципом 28 июня 1914 года.

Намереваясь начать войну против Сербии, Австро-Венгрия заручилась поддержкой Германии. Последняя считала, что война примет локальный характер, если Россия не станет защищать Сербию. Но если та окажет помощь Сербии, то и Германия будет готова выполнить свои договорные обязательства и поддержать Австро-Венгрию. В ультиматуме, предъявленном Сербии 23 июля, Австро-Венгрия потребовала допустить на территорию Сербии свои военные формирования, чтобы совместно с сербскими силами пресекать враждебные акции. Ответ на ультиматум был дан в оговоренный 48 часовой срок, но он не удовлетворил Австро-Венгрию, и 28 июля она объявила Сербии войну. С. Д. Сазонов, министр иностранных дел России, открыто выступил против Австро-Венгрии, получив заверения в поддержке со стороны французского президента Р. Пуанкаре. 30 июля Россия объявила о всеобщей мобилизации; Германия использовала этот повод, чтобы 1 августа объявить войну России, а 3 августа — Франции. Позиция Великобритании, естественно, оставалась неопределенной. Лишь после вторжения немцев 4 августа в Бельгию Великобритания была вынуждена объявить войну Германии. Теперь все великие державы Европы были втянуты в бойню.

Войну можно разделить на три периода. В течение первого периода (1914—1916 годы) Центральные державы добивались перевеса сил на суше, а союзники господствовали на море. Положение казалось патовым. Этот период завершился переговорами о взаимоприемлемом мире, но каждая из сторон все еще надеялась на победу. В следующий период (1917 год) произошли два события, которые привели к дисбалансу сил: первое — вступление в войну США на стороне Антанты, второе — революция в России, и ее выход из войны. Третий период (1918 год) начался последним крупным наступлением Германии и Австро-Венгрии на западе, после неудачи которых в этих странах последовали революции и капитуляция перед Антантой.

Мы обеспечили победу, а в итоге, как всегда, проиграли

Восточный фронт по своей протяженности намного превосходил Западный. По этой причине война на Восточном фронте имела менее позиционный характер. Здесь происходили крупнейшие сражения. Первой операцией была Восточно-Прусская. Наши войска, имевшие задачу разбить 8 ю германскую армию и захватить Восточную Пруссию, перешли в наступление, чтобы отвлечь на себя крупные германские силы с Западного фронта и не позволить Германии разгромить французскую армию, выведя Францию из войны. Задача отвлечения сил «на себя» была выполнена. Правда, стоила она России очень дорого. Затем была Галицийская операция и другие. Истекая кровью, испытывая недостаток в оружии и боеприпасах, наши войска всегда честно выполняли свой союзнический долг.

Большое значение в период весны и лета 1916 года имели операции на Восточном и Юго-Западном фронтах. В марте русские войска по просьбе союзников провели операцию у озера Нарочь, существенно повлиявшую на ход боевых действий во Франции. Немецкое командование вынуждено было на некоторое время прекратить атаки на Верден и, удерживая на Восточном фронте полмиллиона человек, перебросить сюда дополнительно часть резервов. В конце мая Верховное Главнокомандование России начало наступление на Юго-Западном фронте. В ходе боевых действий под командованием А. Брусилова удалось осуществить прорыв австро-германских войск на глубину 80—120 км. Войска Брусилова заняли часть Галиции и Буковину, вошли в Карпаты. Впервые за весь предшествующий период позиционной войны фронт был прорван. Если бы это наступление было поддержано другими фронтами, это закончилось бы катастрофой для войск противника уже в 1916 году, что, однако, никак не входило в планы англичан. Ее задачей было измотать как противника, так и своего союзника — Россию, главным образом для ослабления последней.

О роли России в Первой мировой войне, однако, исчерпывающе сказал У. Черчилль, которого в симпатиях к русским заподозрить нельзя: «Среди торжествующих, вооруженных в воинские доспехи государств, представители которых вскоре должны были съехаться в Париж со всех концов мира, одно блистало отсутствием. В начале войны Франция и Великобритания во многом рассчитывали на Россию. Да и на самом деле Россия сделала чрезвычайно много. Потерь не боялись, и все было поставлено на карту. Быстрая мобилизация русских армий и их стремительный натиск на Германию и Австрию были существенно необходимы для того, чтобы спасти Францию от уничтожения в первые же два месяца войны. Да и после этого, несмотря на страшные поражения и невероятное количество убитых, Россия оставалась верным и могущественным союзником. В течение почти трех лет она сдерживала на своих фронтах больше половины всех неприятельских дивизий и в этой борьбе потеряла убитыми больше, чем все прочие союзники, взятые вместе. Победа Брусилова в 1916 г. оказала важную услугу Франции и особенно Италии; даже летом 1917 г., уже после падения царя, правительство Керенского все еще пыталось организовать наступление, чтобы помочь общему делу. Эта выдержка России была важнейшим фактором наших успехов вплоть до вступления в войну Соединенных Штатов, уступавшим по значению разве только неудаче германской подводной войне, явившейся поворотным пунктом всей кампании».

Почему Отечественная?

Чтобы понять, почему ставится вопрос об определении той войны как Отечественной для нас, следует несколько углубиться в историю. Еще в 1891 году возникло объединение немецких интеллектуалов, военных, землевладельцев и промышленников — так называемый Пангерманский союз. До Первой мировой войны включительно этот союз (опять же вдохновляемый из Туманного Альбиона) служил главным идеологом империалистической политики кайзеровской Германии. Союз ратовал за активные германские колониальные захваты, усиление мощи германского военно-морского флота.

Совершенно не случайно, что с течением времени деятели Союза стали выступать не за передел колониальных владений, а за экспансию Германии в Юго-Восточную Европу и Центральную Азию, полагая, что на этом пути им сильно мешает Россия. Так, с подачи Лондона, Союз причислил ее к числу врагов Германии. И это сыграло решающую роль во внешней политике Германии, до того времени так или иначе следовавшей завещанию великого Бисмарка о том, что с Россией никогда нельзя воевать, и не только потому что победить ее невозможно, а, главным образом, потому, что она является естественным союзником Германии.

Впрочем, планы демонтажа наследия Бисмарка и пересмотра сложившегося геополитического равновесия на Востоке Европы развивались в Германии еще до официального создания Пангерманского союза и независимо от него. В 1888 году немецкий философ Эдуард Гартман выступил в журнале «Гегенварт» со статьей «Россия и Европа», в которой проводилась мысль о том, что огромная Россия опасна для Германии. Следовательно, Россию необходимо разделить на несколько государств. В первую очередь, нужно создать своего рода барьер между «Московитской» Россией и Германией. Главными составными частями этого барьера должны были стать т. н. «Балтийское» и «Киевское» королевства. Кстати этот план стал в Галиции геополитическим обоснованием украинского национализма, формирование которого осуществила Вена. Стоит отметить, что намеченные Гартманом в 1888 году границы государств, которые предполагалось вычленить из тела России, совпадают с границами, намеченными в 1942 году планом «Ост», «рейхскомиссариатов» Остланд и Украина.

Примерно такие же цели и провозгласил в сентябре 1914 года рейхсканцлер Бетман-Гольвег, как одну из задач начавшейся войны. Тогда же руководство Пангерманского Союза подготовило памятную записку правительству. В ней указывалось, в частности, что «русского врага» необходимо ослабить путем сокращения численности его населения и предотвращения в дальнейшем самой возможности его роста. Этого следовало достигнуть изгнанием коренного населения из областей, лежащих к западу от линии Петербург — среднее течение Днепра. «Пангерманский союз» определил численность русских, подлежащих депортации со своих земель, приблизительно в семь миллионов человек. Освободившуюся таким образом территорию нужно было заселить немецкими крестьянами.

С началом 1915 года один за другим немецкие союзы промышленников, аграриев, «среднего сословия» принимают резолюции экспансионистского характера. Все они указывают на необходимость захватов на Востоке, в России. Венцом этой кампании стал съезд цвета немецкой интеллигенции, собравшейся в конце июня 1915 года в Доме искусств в Берлине. В его ходе 1347 представителей науки подписали меморандум, которым обосновывалась программа территориальных захватов, изгнания нас за Урал и полной колонизации наших земель. Как видим, у Гитлера было много и весьма образованных «учителей».

В 1917 году балтийский немец Пауль Рорбах, ставший в Германии в годы той войны одним из главных идеологов по «восточному вопросу», выступил с программой будущего «геополитического обустройства» пространств на Востоке. В своей работе «Наша военная цель на Востоке и русская революция» Рорбах призвал отказаться от политики, считающей Россию единым государством. Главной задачей Германии должно было стать изгнание России из всех областей, которые достались ей «по ошибке». Особое значение он придавал отделению Украины от России. По его мнению, если Украина останется вместе с Россией, то стратегические цели Германии не будут достигнуты.

Этим планам в войне 1914—1918 годов не суждено было сбыться. Мы, защищая целостность своего Отечества, потеряли (по разным данным) от 1,65 миллиона до 2,25 миллионов человек убитыми, более 3,5 миллионов были ранены. То были самые высокие потери из воевавших стран.

И совершенно правомерно, по-моему, в один ряд с Отечественной войной 1812 года, Великой Отечественной войной 1941 1945 годов, называть Первую мировую нашей Второй Отечественной.