Оборона Одессы

Ровно через год мы будем отмечать 70 летие обороны Одессы. Вопрос о том, от какой даты ведет свой отсчет подвиг одесситов, волнует историков. Одни считают исходной датой 5 августа, когда Ставка отдала приказ «Одессу не сдавать и оборонять до последней возможности», другие считают точкой отсчета 8 августа, когда был отдан приказ о переходе Одессы на осадное положение. В конце концов, неважно, было в нашей истории 73 или 69 героических дней. Важно другое — оборона Одессы началась гораздо раньше, чем 5 и 8 августа. Она началась 22 июня 1941 года, когда развернулись бои в Молдавии и Южной Бессарабии.

Соотношение сил и средств перед началом обороны Одессы сложилось не в нашу пользу. Враг обладал шестикратным превосходством в личном составе и пятикратным — в артиллерии. Если противник имел здесь около 100 самолетов и более 100 танков, то в распоряжении защитников города было всего 30 самолетов и ни одного технически исправного танка.

К началу Великой Отечественной войны границу с Румынией протяженностью 480 км прикрывали войска Одесского военного округа во главе с командующим генералом Я. Т. Черевиченко. Так, 25 я Чапаевская дивизия, которой предстояло сыграть важную роль в обороне Одессы и Севастополя, располагалась на территории Измаильской области. Штаб дивизии находился в Болграде, в Рени — 31 й, в Кахуле — 54 й полки.

21 июня командиру дивизии полковнику Захарченко из Дунайской флотилии сообщили о перебежчике, который утверждал, что немецкие войска уже получили приказ начать военные действия в ночь на 22 июня. Захарченко доложил в штаб округа, однако, округ молчал. Лишь во втором часу ночи пришла директива наркома Тимошенко и начальника Генштаба Жукова, предупреждавшая, что 22—23 июня возможно внезапное нападение противника. К моменту ее получения А. С. Захарченко уже выполнил все необходимые мероприятия, предусмотренные директивой. Когда дальнобойная артиллерия противника открыла огонь, личный состав находился в укрытиях. Впустую был нанесен и огневой удар по аэродромам. Когда на рассвете румыны и немцы начали форсирование Дуная, их встретил прицельный артиллерийский огонь. К концу дня части 25 й советской дивизии разгромили румынские подразделения, взяв в плен до 500 вражеских солдат и офицеров.

В первом часу ночи были подняты по боевой тревоге и другие воинские части Одесского военного округа. Стрелковые дивизии первого эшелона начали выдвижение к границе. На базе округа была создана 9 я армия, которая влилась в состав Юго-Западного фронта. Ее соединения 22 июня выдвинулись на реку Прут и пришли на помощь погранзаставам, которые вели борьбу со штурмовыми отрядами румын, пытавшихся захватить мосты через Прут. Армия заняла оборону вдоль Прута и Дуная.

Проблема состояла в том, что, согласно директиве №21, известной как «План «Барбаросса», войскам южного фланга не отводилось активной роли. «Задача Румынии, — отмечалось в директиве, — будет заключаться в том, чтобы отборными войсками поддержать наступление южного фланга германских войск, хотя бы в начале операции, сковать противника там, где не будут действовать германские силы, и в остальном нести вспомогательную службу в тыловых районах».

Что касается роли 11 й немецкой армии, то ей, согласно Плану «Барбаросса», ставилась задача прикрытия от вторжения советских войск, исходя из жизненно важного значения Румынии для ведения войны (имелись в виду, прежде всего, румынские нефтяные месторождения). Предполагалось, что в ходе наступления войск группы армий «Юг» 11 я армия сковывает противостоящие ей вражеские силы, создавая ложное впечатление стратегического развертывания крупных сил, и, по мере развития дальнейшей обстановки, путем нанесения во взаимодействии с авиацией ряда ударов по отходящим войскам противника, препятствует организованному отходу советских войск за Днестр.

Румыния выставила против Советского Союза две армии — 3 ю и 4 ю. По данным румынского Генштаба, в июле 1941 года численность личного состава армии под ружьем составляла около 700 тыс. человек, в том числе, непосредственно на фронте находилось 342 тыс. солдат и офицеров. Как впоследствии отмечал Й. Антонеску в одной из своих бесед с немецким генералом Ганзеном, Румыния выставила при вступлении в войну против СССР значительно больше дивизий, чем от нее требовало немецкое командование.

Румынским солдатам был непонятен смысл войны

Следует отметить, что программа модернизации румынских частей, начатая накануне войны, не была завершена к 22 июня. Румынская пехота имела стандартное на тот момент вооружение — винтовки, легкие и станковые пулеметы. По численности пехотная дивизия румын была практически равна советской, однако уступала ей по количеству противотанковых орудий.

Вообще, противотанковая артиллерия была слабой, хотя немцы и снабжали румын трофейными 47 миллиметровыми орудиями. Это, кстати, не раз играло на руку советским частям при обороне Одессы. Только горнострелковый корпус получил современные артиллерийские орудия «Шкода». Большинство же полевых орудий состояло на вооружении еще с начала Первой мировой. Кроме того, большая часть артиллерии была на конной тяге.

К моменту вступления в войну с Советским Союзом в июне 1941 года Королевская румынская армия располагала двумя танковыми полками и танковыми разведывательными эскадронами, находившимся в составе кавалерийских дивизий. Немцы довольно критично оценивали боеготовность своих румынских союзников. Начальник Генштаба сухопутных войск генерал Ф. Гальдер, в частности, писал в рабочем дневнике 30 марта: «Никаких иллюзий по отношению к союзникам!.. От румын вообще ничего нельзя ожидать. Возможно, они будут в состоянии лишь обороняться под прикрытием сильной преграды (реки), да и то — только там, где противник не будет атаковать. Антонеску увеличил свою сухопутную армию вместо того, чтобы уменьшить ее и улучшить. Судьба крупных германских соединений не может быть поставлена в зависимость от стойкости румын».

Именно это численное увеличение армии в ущерб качеству сыграло злую шутку с румынскими частями. Резервисты, большинство из которых составляли крестьяне, уступали по уровню боевой подготовки кадровым частям. Оставлял желать лучшего и моральный дух. Многим солдатам был непонятен смысл войны.

В течение первых двух дней войны румынские части захватили несколько небольших плацдармов, но все они, за исключением одного, в районе Скулен, были ликвидированы советскими частями. Однако в целом они справились с поставленной задачей, сковав значительные части советских войск.

Военные действия на море

Военные действия разгорелись и на Черном море. В 3 часа 15 минут 22 июня вражеская авиация произвела налеты на Севастополь и Измаил, а артиллерия обстреляла населенные пункты и корабли на Дунае. Уже в ночь на 23 июня авиация флота предприняла ответные меры, произведя налет на военные объекты Констанцы и Сулина. А 26 июня удар по порту Констанца нанесла специально созданная ударная группа Черноморского Флота в составе лидеров «Харьков» и «Москва». Их поддерживали крейсер «Ворошилов» и эскадренные миноносцы «Сообразительный» и «Смышленый». Корабли выпустили 350 снарядов. Однако ответным огнем батарея накрыла «Москву», который при отходе подорвался на мине и затонул. В это время самолеты противника повредили «Харьков». Эффект оказался прямо противоположный задуманному. Один потерянный лидер эсминцев и один поврежденный эсминец были слишком дорогой ценой, заплаченной за несколько поврежденных нефтебаков в Констанце.

25 июня из войск, действовавших на границе с Румынией, был создан Южный фронт. Кроме 9 й, в него вошла 18 я армия, сформированная из войск, переданных из Юго-Западного фронта. Он насчитывал 16 дивизий, расположенных на глубину в две линии: пять стрелковых, две горнострелковых и одна кавалерийская дивизии на границе и одна стрелковая, одна кавалерийская дивизии и два механизированных корпуса между Прутом и Днестром. Резерв составляли 3 стрелковых дивизии и одна артиллерийская бригада. Войска также находились в пяти укрепленных районах. В целом численность войск — 364700 солдат.

Управление нового фронта создавалось на базе штаба Московского военного округа во главе с его командующим генералом И. В. Тюленевым и начальником штаба генералом Г. Д. Шишениным. Командующий и его штаб на новом месте столкнулись с огромными трудностями, связанными в первую очередь с тем, что они были абсолютно незнакомы с театром военных действий. В своей первой директиве генерал Тюленев поставил войскам фронта задачу: «Оборонять госграницу с Румынией. В случае перехода и перелета противника на нашу территорию уничтожать его активными действиями наземных войск и авиацией, и быть готовыми к решительным наступательным действиям».

Южный фронт продолжал отражать атаки румынских войск, стремившихся на отдельных участках форсировать Прут. Противник сумел не только удержать плацдарм в районе Скулян, но и расширить его. К концу июня, создавая условия для перехода в наступление, противник захватил новые плацдармы, в том числе и в полосе 18 й армии.

С западного берега Дуная румынская артиллерия вела интенсивный обстрел Измаила, Калии, Вилково. Командующий Дунайской военной флотилией адмирал И. О. Абрамов предложил командиру 14 го стрелкового корпуса генералу Д. Г. Егорову захватить румынский берег реки. С разрешения старшего флотского и армейского командования 25—26 июня флотилия высадила десант из воинов 79 го погранотряда, 51 й и 25 й стрелковых дивизий, которые захватили плацдарм протяженностью 76 км. Впрочем, румынская сторона оправдывала потери собственной территорией абсолютно банальным способом — нехваткой противотанковой артиллерии.

В конечном итоге десант в районе Килия-Веке не имел какого-либо значения в свете дальнейших событий, хотя скандально известным автором Виктором Суворовым он преподносится в качестве одного из доказательств того, что якобы Красная Армия планировала… нанести первый удар по немецким войскам.

Победы и поражения

Учитывая успех наступления немецких войск в Украине, командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Герд фон Рундштедт 24 июня отдал приказ командующему 11 й армией генералу Р. Шоберту быть готовым с утра 2 июля к прорыву обороны советских войск в Молдавии. Замысел операции «Мюнхен» состоял в том, чтобы ударами 11 й немецкой армии и румынских соединений в общем направлении на Винницу во взаимодействии с 17 й армией окружить и уничтожить основные силы Южного и Юго-Западного фронтов. Замысел был оправдан. Если посмотреть на карту, то междуречье Прута и Днестра напоминает очертания сапога, верхушка которого — в районе Бельц. Для достижения успеха достаточно срезать верхушку «сапога», пересечь Днестр и многотысячные советские воинские части могли бы оказаться в большом «мешке», северной границей которого стал бы Днестровский лиман, а южной — Дунай.

Штаб Южного фронта разгадал общий замысел противника. Однако определить, что немецко-румынские войска нанесут главный удар на Бельцы, не удалось. На этом направлении Шоберт сосредоточил основные силы, используя плацдарм в районе Скулян. А Тюленев посчитал, что главный удар будет нанесен на 100 км севернее, и наиболее сильную и глубокоэшелонированную оборону создал на Могилев-Подольском направлении.

В связи с тем, что к 30 июня немецкие войска глубоко охватили главные силы Юго-Западного фронта, Ставка отдала приказ на отвод войск из Львовского выступа на линию укрепрайонов вдоль старой границы 1939 года. Одновременно Тюленеву было приказано прикрыть отход Юго-Западного фронта и с 6 июля отвести правый фланг 18 й армии в Каменец-Подольский укрепрайон, который упорно оборонять.

Прорыв противника на киевском направлении был связан единым замыслом с операцией немецко-румынских войск против Южного фронта, которая началась утром 2 июля. Главный удар силами четырех пехотных дивизий противник наносил из района Ясс. Другой удар силами двух пехотных дивизий и кавалерийской бригады пришелся по одному стрелковому полку. Добившись решающего превосходства, противник уже в первый день прорвал слабо подготовленную оборону на реке Прут на глубину 8—10 км.

Авиация фронта пыталась ослабить натиск противника. После полудня 2 июля она совершила 143 самолетовылета, нанося удар по северной группировке врага, а на следующий день еще 165. Однако главная ударная группировка немцев сильным ударам с воздуха не подвергалась.

Генерал Тюленев отдал приказ на переброску части своих резервов на правое крыло фронта, по которому наносился главный удар противника. Пока советские войска сосредоточивались, противник передвинулся еще на 30 км. Командующий 9 й армией генерал Черевиченко контрударами механизированного корпуса и стрелковой дивизии пытался уничтожить врага, наступавшего на Яссы и Бельцы, но безуспешно.

5 июля командующий Южным фронтом решил отвести войска за Днестр и, опираясь на укрепрайоны, занять там оборону. Принимая такое решение, Тюленев предполагал, что против его войск действует не менее 40 пехотных, 13 танковых и моторизованных дивизий. На самом же деле, эти цифры в два раза превосходили действительное количество пехоты, а танковых и моторизованных дивизий перед Южным фронтом не было ни одной. Основываясь на ошибочных данных, он доказывал Ставке, что войска могут вести боевые действия только «методом подвижной обороны».

Не дожидаясь, пока Москва утвердит его решение, Тюленев отдал войскам директиву отойти за Днестр. Однако Ставка признала такое решение пассивным, не отвечающим обстановке, и отменило его. Тюленеву было приказано отбросить противника за Прут. Отвести к Днестру разрешалось только одну примыкавшую к Юго-Западному фронту 18 ю армию, чтобы обороной южного берега реки прикрыться от возможных ударов противника по открытому правому крылу фронта. У Южного фронта уже не хватало сил для контрудара, а о переходе в наступление и говорить было нельзя. Передача Юго-Западному фронту стрелкового, двух механизированных корпусов и других соединений ослабила Южный фронт, серьезно затруднив создание его контрударной группировки.

Немцы просили «передышки» уже в июле

При организации контрудара особые трудности возникли в 9 й армии. Еще утром 7 июля генерал Черевиченко, выполняя приказ Тюленева, начал отвод войск за Днестр. Для того чтобы вернуть соединения, потребовались сутки. С утра следующего дня 48 й стрелковый, 2 й механизированный и 2 й кавалерийский корпуса генералов Р. Я. Малиновского, Ю. В. Новосельского и П. А. Белова атаковали противника. Контрудар продолжался до 10 июля. В результате наступление 11 й немецкой и 4 й румынской армий было задержано.

Командующий немецкой 11 й армией генерал Шоберт, ссылаясь на отсутствие горючего и необходимость восполнения потерь, просил у фельдмаршала Рундштедта передышки в наступлении. Тот согласился, но приказал повернуть 54 й армейский корпус для помощи румынской армии в овладении Кишиневом.

Ценой неимоверного напряжения положение на Южном фронте удалось временно стабилизировать. Задержка противника в результате контрудара позволила командующему 18 й армией генералу Смирнову отвести свои войска и занять Могилев-Подольский укрепрайон. Соединения 9 й армии закрепились западнее Днестра. Оставшиеся на реках Прут и Дунай левофланговые соединения этой армии 6 июля были объединены в Приморскую группу войск под командованием генерала Н. Е. Чибисова. Совместно с Дунайской военной флотилией они отразили все попытки румынских войск нарушить Государственную границу СССР.

Войскам Южного фронта большую помощь оказывал Черноморский Флот, который превосходил флот Румынии, и потому господствовал на море. Авиация флота наносила эффективные удары по нефтехранилищам Констанцы и нефтепромыслам Плоешти. В дальнейшем до конца июля советские войска вели упорные оборонительные бои в Молдавии, организованно отводили свои силы на рубеж Днестра и занимали там оборону. К 16 июля был оставлен и благополучно эвакуирован советский плацдарм на Дунае, оставлен Кишинев, 21 июля — Бельцы. В целом, ценой неимоверного напряжения, положение на Южном фронте удалось стабилизировать. В ходе операции наши войска отошли на 60 80 километров, оставив Молдавию и Северную Буковину. Основная часть промышленного оборудования и материальных запасов были эвакуированы.

18 июля 1941 года директивой штаба Южного фронта перед Приморской группой войск была поставлена задача: «Отойти главными силами к утру 21 июля на восточный берег реки Днестр, где, опираясь на центр и южный факс Тираспольского укрепрайона и аккерманские позиции, во взаимодействии с Черноморским Флотом не допустить прорыва противника в направлении Одессы, удерживая последнюю при любых условиях».

19 июля Ставка преобразовала Приморскую группу войск в Приморскую армию, поставив перед ней задачу защиты подступов к Одессе и Николаеву. Командующим был назначен генерал-лейтенант Г. П. Софронов, начальником штаба — генерал-майор Г. Д. Шишенин.

В ночь на 19 июля 25 я дивизия и другие части начали отход за Днестр. 22 июля был оставлен Измаил и ряд населенных пунктов на левом берегу Дуная. Перед этим были эвакуированы части из Килия-Веке и других населенных пунктов на румынском берегу Килийского гирла. 23 июля советские войска отошли из Татарбунар и Арциза, 25 го — из Аккермана. Линией фронта стал Днестр и Днестровский лиман.

У врага был шестикратный перевес

Традиционно действия советских войск в Южной Бессарабии и, в частности, Дунайский десант, положительно оценивается историками. Румынские войска, впрочем, выполнили поставленную перед ними тактическую задачу — связали значительные части советских войск на южных рубежах. Прорыв нашей обороны румынскими и немецкими соединениями значительно севернее в районе Скулен лишил дальнейшую оборону Южной Бессарабии всякого смысла, и более того, создал угрозу окружения наших войск в случае прорыва противника за Днестр. Тогда падение Одессы было бы только вопросом времени.

26 июля в адрес Военного Совета Черноморского Флота нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов направил телеграмму с приказанием предупредить командира Одесской базы контр-адмирала Г. В. Жукова, что, независимо от положения на фронте, за Одессу следует драться до последней возможности. Одновременно было приказано готовить береговые батареи к стрельбе по сухопутному противнику, а также к взаимодействию с кораблями и авиацией. Уже на следующий день командующий ЧФ Ф. С. Октябрьский направил распоряжение Г. В. Жукову, в котором требовалось немедленно приступить к созданию сухопутной обороны и использованию всех имеющихся сил и средств для защиты города. Силами горожан, личного состава флота и Приморской армии были созданы три оборонительных рубежа, охвативших Одессу полукольцом. Битва за нее начиналась…

Третьего августа 4 я румынская армия под командованием генерал-лейтенанта Николае Чуперкэ начала наступление через Днестр. 5 й корпус форсировал переправу между Бендерами и Дубоссарами. В ночь с 5 на 6 августа к нему присоединилась 1 я моторизованная дивизия.

Румынским частям, наступавшим на Одессу, противостояла Приморская армия. Ее основные силы к началу обороны города составляли 25 я Чапаевская, 95 я Молдавская стрелковые дивизии и 1 я кавалерийская. Кроме них, в состав Приморской армии вошли: 26 й полк погранвойск НКВД (командир — майор А. А. Маловский), сформированный на базе 26 го погранотряда и дополненный личным составом других местных подразделений НКВД; 136 й запасной стрелковый полк, в котором перед отправкой на фронт проходили подготовку призванные по мобилизации военнообязанные жители Одессы, части Тираспольского укрепрайона (комендант—полковник Г. М. Коченов).

Для отражения налетов вражеской авиации Приморская армия имела в своем распоряжении 69 й истребительный авиаполк и 15 ю бригаду противовоздушной обороны. Вместе с войсками Приморской армии город защищали моряки Одесской военно-морской базы Черноморского Флота и пограничных судов. К 5 августа был сформирован 1 й морской полк. Оставаясь в подчинении командования ЧФ, Одесская военно-морская база (командир — контр-адмирал Г. В. Жуков) в оперативном отношении находилась под началом Военного Совета Приморской армии.

Соотношение сил и средств под Одессой сложилось не в нашу пользу. Враг обладал шестикратным превосходством в личном составе и пятикратным — в артиллерии. Если противник имел здесь около 100 самолетов и более 100 танков, то в распоряжении защитников города было всего 30 самолетов и ни одного технически исправного танка.

Вместе с тем Одесса была хорошо укреплена в инженерном отношении. К 5 августа было вырыто и оборудовано более 85 км противотанковых рвов, около 21 км эскарпов, 281 окоп для противотанковых орудий, 39 минометных, 483 пулеметных и 1410 стрелковых окопов, почти 39 км ходов сообщений, протянуто около 15 км проволочных заграждений. Однако строительство оборонительных рубежей не было завершено.

Положение на Южном фронте осложнялось. Фашистские войска, форсировавшие Днестр севернее Тирасполя, быстро продвигались дальше на восток. Бои шли уже в районе Вознесенска. Обстановка требовала принятия срочных мер для создания вокруг Одессы надежного заслона, который преграждал бы путь врагу на суше не только с запада, но и с севера и северо-востока. Приморская армия получила приказ фронта начать отход на линию Катаржино (ныне Краснознаменка), Раздельная, Кучурганский лиман, то есть армия должна была, упираясь своим левым флангом в Днестровский лиман, развернуться фронтом на север. Штаб Приморской армии 6 августа перебазировался в Одессу. В этот же день для оказания помощи в работе по инженерному оборудованию рубежей обороны сюда прибыл начальник инженерных войск Южного фронта генерал-майор А. Ф. Хренов. Для защиты Одессы с моря и поддержки сухопутных войск, оборонявших город, командование ЧФ сформировало отряд кораблей Северо-Западного района. Четвертая армия запланировала комбинированный маневр: 3 й корпус должен был предпринять фронтальную атаку в направлении Раздельная-Одесса, в то время как 5 й корпус предпринял обходной маневр к северу, между Катаржино и Большим Буялыком (ныне Благоево), а затем на юг.

Развивая наступление от Днестра, противнику удалось прорвать фронт обороны и врезаться клином между Приморской и 9 й армиями в полосе действия 30 й и 51 й дивизий. Оказавшись перед угрозой окружения, 9 я армия отступила по направлению на Николаев, и с ней вместе к Южному Бугу отошла большая часть 30 й дивизии, которая должна была перейти к Приморской армии и занять рубежи на правом фланге обороны Одессы. Образовался 50 километровый разрыв нашего фронта в районе Березовки — Сербки. В эту брешь устремились части 72 й немецкой пехотной дивизии и румынская кавалерийская бригада. Командование Приморской армии тщетно пыталось установить контакт с 30 й дивизией.

При отступлении обнаружились недостатки организации связи между воинскими частями. Н. И. Крылов вспоминал: «Потеряв контакт с соседом справа, не имея радиосвязи со штабом 9 й армии (не удавалось регулярно поддерживать ее и со штабом фронта), мы с опозданием и, порой, из случайных источников узнавали, где находится, и куда движется противник, прорвавшийся от Днестра и наступавший с севера. О том, что идут бои у самого Вознесенска, сообщили, например, одесские железнодорожники».

(Окончание следует)