Всем понятно, что тесты требуют совершенствования, и мы видим, как их составители постепенно спускаются с небес на землю, приближаясь к реальному уровню знаний, умений и навыков, получаемых учащимися в школе.

Введение любых, пусть даже небольших, исключений из общей системы, неминуемо приведет к их дальнейшему неуправляемому расширению. В итоге роль независимого оценивания исчезнет, и о равноправной конкуренции можно будет забыть.

Система «внешнего оценивания знаний», или тестирование, продолжает оставаться предметом споров и обсуждений. Авторы данного материала хорошо знакомы с проблемами подготовки к вступлению в вуз, с репетиторской деятельностью. Они уверены, что тестирование, несмотря на его некоторые слабые стороны, в случае, если тесты подготовлены грамотно, с опорой на научную базу, с пониманием реального уровня знаний и возможностей учащихся, безусловно, система современная и прогрессивная.

Возьмем, к примеру, математику. Старый экзамен в виде контрольной работы из четырех или пяти задач с большим количеством писанины, подвергавшийся в любом случае субъективной оценке преподавателя, не может сравниться с тестом из 36-ти заданий, охватывающих большинство разделов изучаемого курса, разной степени сложности и глубины, к тому же, проверка которых носит максимально объективный автоматизированный характер. Уровень объективности, всеохватности и возможности дифференциации результатов такого контроля намного выше. Выполнение правильно составленного теста — отнюдь не бездумное проставление крестиков, как считают многие. В идеале это серьезное испытание, требующее демонстрации полноты, глубины знания предмета и умения применить его на практике.

Всем понятно, что тесты требуют совершенствования, и мы видим, как их составители постепенно спускаются с небес на землю, приближаясь к реальному уровню знаний, умений и навыков, получаемых учащимися в школе.

Но в нашей действительности у системы независимого тестирования, кроме учебно-методических преимуществ, есть еще одна важнейшая роль — нанесение удара по коррупции, связанной с процессом поступления в вузы. И пусть официальные лица заявляют, что, дескать, «нельзя огульно очернять работников высшей школы», если «кто-то, кое-где, у нас, порой». Но все мы прекрасно знаем, что поступить на престижные востребованные факультеты и специальности, особенно на бюджетные места, просто так «с улицы», было почти невозможно. Всюду существовали ректорские и иные списки, каждое место отслеживалось руководством вуза, чтобы не просочился случайный человек. Вузы обросли системами довузовской подготовки, собственными центрами тестирования, что позволяло сдавать вступительные экзамены различными «альтернативными» способами. Весьма распространена была практика, когда в экзаменационные варианты для дефицитных специальностей включались задания особо сложного олимпиадного уровня, как говорится, «на засыпку», которые выполняли те, кто должен был выполнить, а не те, кто был лучше подготовлен. Известно, что в первые годы введения тестирования, когда еще не было тестов по отдельным предметам, например, по иностранному языку, некоторым привилегированным вузам давалось право на особые собственные экзамены, собеседования. Все эти лазейки активно использовались для отфильтровывания «своих» людей от «посторонних», что резко уменьшало значение самого независимого оценивания.

Нельзя сказать, что эта система держалась только на обычных взятках — она работала во многом на детей «нужных» родителей.

Кроме путей через администрацию вузов были и другие. Можно было найти репетитора из соответствующего учебного заведения, приближенного к приемной комиссии. И заоблачные цены он брал не за то, что давал глубокие знания, а за то, что учил выполнять именно те задания, которые будут на данном экзамене.

Коммерциализация образования привела к тому, что, имея деньги и ориентируясь на контрактное обучение, можно было стать студентом после символических экзаменов или вообще без них.

Не могу сказать, что в советские времена система поступления в вузы была в полной мере равноправной системой конкуренции абитуриентов, но в последние 10—15 лет она деградировала до предела. Вот еще один косвенный, но очень показательный аргумент. В репетиторской практике независимая (то есть без приближенности к приемной комиссии) и качественная подготовка к поступлению, что было основным видом деятельности ранее, в последние годы почти сошла на нет. Реальные знания и умения, которые дает хороший репетитор, при поступлении в вуз стали очень мало востребованы.

С введением всеобщего обязательного независимого оценивания ситуация начала в корне меняться. У абитуриентов и их родителей появилось понимание, что к поступлению в вуз надо готовиться, не ища разные обходные пути, а улучшая качество знаний. Значительно увеличился спрос, а с ним и предложение, на различные пособия для подготовки к тестированию. Вырос спрос на квалифицированных преподавателей-репетиторов, способных дать более глубокие системные знания по предмету и необходимый хороший тренинг. Реальность такова, что обычный школьный учитель, работая с классами по 20-30 учеников, зажатый в тиски учебных планов, в принципе не может эффективно подготовить к такому обобщающему испытанию, как тестирование. Даже при наличии высокой квалификации, он может лишь обеспечить некий средний уровень базовых программных знаний и весьма ограниченный объем основных умений. Собственно, в этом и состоит его задача. Подготовка же к тестированию по конкретному предмету, как подготовка спортсмена к соревнованию, требует упорных и целенаправленных тренировок, желательно с хорошим «тренером». Несколько месяцев работы с профессиональным репетитором, владеющим методикой подготовки могут существенно повысить (баллов на 20-30, при вилке от 124 до 200) ожидаемый результат. И это не «натаскивание», а серьезное обучение, результаты которого отражаются и на дальнейшем образовании учащегося. Так что, институт репетиторства как индивидуального, так и группового (различные подготовительные курсы) — очень важная составляющая образовательной системы, и повышение его роли с введением системы тестирования является фактором позитивным. Конечно, при отсутствии возможности прибегнуть к такой помощи, но при наличии у учащегося способностей и желания, он может достичь результата и путем упорных самостоятельных занятий. Главное, что в итоге поступающие стали практически равноправны, появились объективные независимые критерии конкурсного отбора.

Но вот в последнее время вызывают беспокойство заявления некоторых руководителей Министерства образования, если не отрицающих сложившуюся систему тестирования, то подвергающих ее сомнению, допускающих ограничения ее всеобщности и обязательности. Раздаются предложения о возможностях делать исключения для избранных привилегированных вузов, введении системы альтернативных испытаний. В качестве аргументов приводятся примеры из практики лучших европейских и американских университетов. Но это все прекрасно там, где вопрос о взятках и других обходных путях при поступлении вызовет полное недоумение. У нас же планы подобных изменений, уверен, являются результатом давления влиятельных кругов, которые пытаются таким образом вернуть себе ускользающую власть над процессом поступления в вузы. Введение любых, пусть даже сначала небольших, исключений из общей системы неминуемо приведет к их дальнейшему неуправляемому расширению под самыми разными предлогами. В итоге роль независимого оценивания резко упадет, и о равноправной конкуренции опять можно будет забыть.

Отстаивание нами сохранения и безальтернативности системы независимого внешнего оценивания отнюдь не означает, что в его организации не видно существенных недостатков. И в этой сфере так же начинают проявляться элементы клановости и необоснованной закрытости.

Формирование как методической идеологии, так и конкретное ее воплощение при составлении тестовых заданий отдано на откуп очень узким закрытым группам авторов. Их имена не известны не только широкой общественности, но и профессиональным кругам специалистов педагогов, ученых, так называемому экспертному сообществу.

Отсутствует широкое профессиональное обсуждение достоинств и недостатков предлагаемых заданий, не чувствуется обратной связи с научно-педагогической общественностью.

Все претензии и критику безапелляционно отметает в телевизионных выступлениях руководитель Центра внешнего независимого тестирования, причем выступает при этом как специалист по всем предметам. Справедливые обвинения в необоснованном завышении сложности и несоответствии программе, как, например, было с тестом по английскому языку в этом году, чиновники полностью отрицают, несмотря на мнение многих специалистов и крайне негативную общественную реакцию. Утверждения, что «все соответствует программе», малоубедительны. Ведь в рамках программы могут быть, как стандартные, так и задания олимпиадного характера, над которыми поломает голову и специалист-профессионал.

Представляется, что характер тестов, уровень их сложности должны быть более открытыми и ожидаемыми и для абитуриентов, и для педагогов, их обучающих. Возможно, целесообразно издание официальных сборников с большим количеством вариантов тестовых заданий, но именно таких, или хотя бы такого типа, как будут предложены экзаменующимся, аналогично тому, как много лет практикуется с выпускными школьными экзаменами. Тогда подготовка к оцениванию приобретет более конкретный, предсказуемый характер и перестанет быть похожей на попытки экзаменаторов перехитрить экзаменующихся.

Вызывают недоумение также прозвучавшие заявления официальных лиц о возможности введения «двухуровневого» тестирования. Если для всеобщего обязательного экзамена по украинскому языку это возможно и целесообразно (здесь требования к поступающим на гуманитарные и «технические» специальности, безусловно, могут отличаться), то для экзаменов по другим предметам это совершенно непонятно. Ведь математику или, скажем, химию сдают только те, кто будет изучать их и в дальнейшем. Следовательно, ни о каких различных «уровнях» речь не должна идти.

Если говорить об отборе студентов в особо престижные элитные вузы, то для этого достаточно включить в один общий тест несколько заданий более высокого уровня сложности, с которыми смогут справиться только наиболее одаренные и хорошо подготовленные ученики, а затем провести их дифференциацию по большему количеству набранных баллов…

Среди организационных новшеств в системе поступления, безусловно, заслуживает одобрения введение учета среднего балла аттестата. Это увеличивает почти полностью утраченную роль и значимость результатов школьного обучения и стимулирует выпускников не ограничиваться подготовкой к тестам по двум-трем предметам, а получать полноценное среднее образование. К тому же, это позволит проследить корреляцию между баллами аттестата и результатами тестирования, что будет способствовать как повышению объективности школьных оценок, так и сближению уровня тестов и школьных реалий.

В этом году в системе тестирования сделан также очевидный шаг и в сторону языкового равноправия. Выпускникам русских школ разрешено сдавать тесты по предметам на русском языке, что, безусловно, отвечает элементарным критериям справедливости и здравого смысла.

В целом, для того, чтобы система независимого оценивания и дальше развивалась и совершенствовалась, необходимы как гибкость методологических подходов, так и постоянный ее мониторинг — со стороны общественности и со стороны научно-педагогического сообщества.