В одесском райцентре Татарбунары живет необычный человек, который знаменитый призыв украинского писателя Гончаря: «Берегите соборы души вашей!» — воспринимает абсолютно буквально. 58-летний Михаил Гроздев, не имея не только архитектурного, но и высшего образования вообще, самостоятельно проектирует и строит церкви! В его «портфолио» их уже 5. «Сегодня» пообщалась с мастером, которого в родном поселке все знают как дядю Мишу.

Наша беседа состоялась на кухне его большого красивого дома, с античными полуколоннами по стенам и даже родовым гербом на фасаде: в щите — гроздь винограда, голубь и сноп то ли пшеницы, то ли ячменя. И дом, и герб созданы руками хозяина. «А чем мы хуже дворян? Род наш старый, заслуженный. Замок я построил, а потом подумал, что не хватает только герба. Ну и нарисовал».

Болгарин по национальности, себя он именует не иначе как «бессарабцем»: «Мы не делим людей по каким-то там признакам. Здесь все так или иначе интернационалисты, такой у нас регион. У меня, например, жена молдаванка, а одна из дочек (всего у него 5 детей и трое внуков, — Авт.) замужем за украинцем. В Татарбунарах молдаване сочиняют анекдоты о болгарах, а те — точно такие же о молдаванах. И все между собой общаются по-русски».

ЗООТЕХНИК-СТРОИТЕЛЬ. По профессии дядя Миша — зоотехник. Окончил Заводовский сельхозтехникум, отслужил в армии, после дембеля некоторое время проучился в Одесском аграрном институте. «На третьем курсе я понял, что все, чему они учат, я и так знаю, причем не в теории, а на практике. Оно мне просто не надо было», — вспоминает татарбунарец. Вернувшись на малую родину, он 22 года проработал в колхозе, последняя должность — заведующий молочно-товарной фермой. В 2000-х, забрав свой пай, ушел на вольные хлеба — занялся фермерством. А год назад бросил и это занятие, сосредоточившись на доме и семье. Впрочем, кое-какое хозяйство дядя Миша сохранил. У него есть корова, свиньи, кролики и даже экзотические нутрии.

Что касается зодчества, то к нему у Гроздева руки лежали всегда. Он охотно помогал соседям обстраиваться, сам делал на ферме коровник, возводил гаражи. На этом поприще пригодились врожденные математические способности: в молодости Михаил с легкостью перемножал в уме четырехзначные цифры, — и практически идеальный глазомер. В подтверждение своих слов наш собеседник рисует на листе бумаге угол. «53 градуса. Бери транспортир — проверяй», — хитро прищуривается он. Проверяем — и в самом деле, ровно 53...

ГОЛОС БОГА. К религии зоотехник-строитель до поры до времени относился равнодушно: верить в бога верил, но особо над духовными вопросами голову не ломал. Церковь посещал редко, даже посты почти не соблюдал. Но два десятка лет назад в его жизни произошел перелом: «Мне начали сниться странные сны. Являлся сатана, который вязал меня какими-то путами, избавиться от которых помогало только крестное знамение. А потом у меня случилась клиническая смерть. Сердечный приступ, во время которого я потерял сознание. Видел себя со стороны — будто душа от тела отлетела и поднималась все выше в небеса, пока я не взмолился господу. И услышал в ответ Голос, который указал мне на истинное призвание – строить божьи дома».

КУПОЛА НА ВЕКА. Мы входим в самый первый храм архитектора-самоучки. Он находится в центре Татарбунар. Переделанная из обычного жилого дома позапрошлого столетия, церковь Святой Троицы снаружи ничем не примечательна, чего не скажешь об интерьере. Настоятель отец Василий с удовольствием демонстрирует свои богатства — настоящий музей церковной утвари и икон. Есть даже штуковины 18-го века! «Ни копейки не потрачено, — утверждает батюшка. — Все принесли люди, прихожане, которые в годы антирелигиозных кампаний прятали эти вещи, образа у себя дома. Часть икон, например, спас истопник, которого заставляли их сжигать в печке».

Но значительно больше коллекции впечатляет архитектурное решение. Пространство между входом и алтарем рассечено десятками колонн, соединенных изящными арками. Причем колонны и арки — не столько украшение, сколько важный конструктивный элемент: «Когда мы приступили к работе, это было в 1996-м году, дом буквально заваливался, — рассказывает Михаил Гроздев. — Потолок просел на 30 сантиметров. Решили его укрепить. Лучше всего для этой цели подходили колонны и арочный свод. Получилось как в средневековой готике».

Строительство только-только начиналось, как в райцентр нагрянул сам митрополит Агафангел. Заглянул и к зодчим. «Спросил, когда храм будет готов, — вспоминает дядя Миша. — Я ответил, что к следующей Пасхе. Он не поверил, сказал: тут минимум лет пять надо вкалывать. Но мы справились! Я прекрасно помню этот последний день, точнее ночь. Нанесли завершающий штрих, вышли из готового храма и запели псалмы. И к нам начали сбегаться люди — подпевать. Так до 5 утра и славили господа всем миром».

С каждым новым храмом Михаил совершенствовал свое искусство, решая все усложняющиеся инженерные задачи. К примеру, как водрузить на полушарие купола цилиндрический «стакан» с позолоченной маковкой да так, чтобы вся эта конструкция простояла века? Оказывается, тут важен угол между поверхностью купола и линией, продолжающей вниз стену «стакана»: «70 градусов. Сделаешь такой — тройная крепость гарантирована. Меньше или больше — упадет твое сооружение, как карточный домик». Так появились красавицы-церкви в тарутинских селах Бородино и Богдановка, в Арцизе и бессарабском Пирогово — центре зеленого туризма «Фрумушика Нова». Их осматривали профессиональные архитекторы и не могли поверить, что это дело рук любителя.

Сейчас дядя Миша обдумывает новую идею — строить храмы так, чтобы они, как в древности, отапливались зимой только свечами, а летом сохраняли прохладу. Татарбунарец уверен, решение кроется в конструкции стен: «Они должны быть, как в термосе, двойными. Воздушная подушка в межстенном пространстве прекрасно справится с термоизоляцией. Только внешние и внутренние стены нужно связать для прочности в одно целое. Для этого нужны перемычки, которые лучше всего размещать в шахматном порядке».

Мечта всей жизни мастера — возвести огромный собор в честь Богородицы. «Он мне постоянно снится, этот собор. Большой, как храм Христа Спасителя в Москве, только до основания разрушенный. С тех пор я везде ищу эти руины, чтобы вернуть к жизни эту красоту».