Увы, Таможенный Союз на сегодня — это все же союз технологически отстающих (подчеркиваю, не отсталых, а отстающих) стран, но со значительными сырьевыми ресурсами, что делает их во многом заложниками энергетического сектора.

В предстоящей победе Владимира Путина на президентских выборах убеждены все, и сам он, в первую очередь. Его уверенность подкрепляется не только его личным авторитетом и мощным административным ресурсом, но и отсутствием реальных конкурентов. Скажем больше — отсутствием конкурентных проектов как внутреннего развития России, так и ее внешней политики.

Если на съезде «Единой России», где произошло его утверждение в качестве главного претендента на пост главы Российского государства, будущий президент изложил амбициозную программу реформ и обновления, то о его видении основных параметров внешней политики мир узнал 3 октября из статьи в газете «Известия».

Публикация программных статей становится традицией российских президентов. Напомним, что10 сентября 2009 года Дмитрий Медведев также выступил со статьей «Россия, вперед!» в интернет-издании «Газета.Ru», в которой была изложена программа модернизации России.

Статья Владимира Путина — это программа интеграции на постсоветском пространстве. В июле нынешнего года в интервью журналистам он заявил, что он рассчитывает, что уже в следующем, 2012 году, будет подписана декларация об образовании Евразийского Экономического Союза, а сам Союз начнет работать с 2013 года. Тогда это воспринималось как предвыборный проект премьера Путина. Сегодня же понятно, что это — проект Президента Путина. «Теперь от Таможенного Союза мы делаем шаг к Единому Экономическому Пространству, — заявляет в своей статье будущий российский Президент. — Создаем колоссальный рынок с более чем 165 миллионами потребителей, с унифицированным законодательством, свободным передвижением капиталов, услуг и рабочей силы».

Единое Экономическое Пространство, по утверждению Владимира Путина, стартует с 1 января 2012 года, а отсюда к более глобальному и амбициозному проекту — Евразийскому Союзу. «Мы предлагаем модель мощного наднационального объединения, способного стать одним из полюсов современного мира и при этом играть роль эффективной «связки» между Европой и динамичным Азиатско-Тихоокеанским регионом».

Итак, что же такое Евразийский Союз, ЕС-2? Об этом Путин говорит четко. Это — не СССР в новом виде, и не альтернатива СНГ. Это — «открытый проект», призванный стать «своего рода центром дальнейших интеграционных процессов».

Вопрос в том, для кого открытый? Из 15 бывших советских республик три являются членами Евросоюза, Грузия отпадает. Постоянно нейтральный Туркменистан дистанцируется от каких-либо объединений, ему с его запасами газа и так хорошо. Молдова и Армения не имеют с Россией общих границ. Ответ напрашивается сам по себе — Украина. Недаром Владимир Путин говорит о «некоторых соседях», которые «объясняют нежелание участвовать в продвинутых интеграционных проектах на постсоветском пространстве тем, что это якобы противоречит их европейскому выбору».

Увы, российскому премьеру не удалось убедить мировое сообщество в том, что ЕС-2 — это не нео-СССР. Так, британская газета «Гардиан» считает инициативу российского премьера «признаком имперских замыслов». По словам журналистки издания Мириам Элдер, превратить Евразийский Союз во влиятельное объединение вряд ли удастся — ведь ВВП стран ЕС превышает ВВП СНГ более чем в 8 раз (16 трлн. долларов против 1,9 трлн.). По мнению британской же газеты «Дэйли мэйл», сформулированные Путиным в газете «Известия» положения о создании Евразийского Союза пробудили «страх перед возрождением СССР».

Впрочем, путинский план важен не столько «страшилками» на тему «возрождения имперских амбиций России», сколько тем, что осталось «за» программной статьей.

Итак, чего же не сказал Владимир Путин, вернее, что он недосказал?

Первое. В статье утверждается, что «на базе Таможенного Союза и ЕЭП необходимо перейти к более тесной координации экономической и валютной политики, создать полноценный экономический союз». Вполне понятно, что при дальнейшем развитии интеграции станет вопрос о введении единой валюты. И ею, скорее всего, станет не белорусский «зайчик» и не казахский тенге, а российский рубль. Пресс-секретарь российского премьера Дмитрий Песков подтвердил это в интервью газете «Коммерсант». По его словам, «входящие в Евразийский Союз страны должны сохранить политический суверенитет, но управление экономиками должно быть максимально интегрировано». Дмитрий Песков пояснил, что наиболее близкая Евразийскому Союзу целевая модель — ЕС. В частности, Москва хотела бы создать и единую валюту Евразийского Союза с единым эмиссионным центром.

Россия и ранее отстаивала идею предоставления рублю статуса резервной валюты. Однако эта идея не нашла поддержки со стороны мировых экономических лидеров. Одна из причин — отсутствие гарантий прочности рубля. Пока что такой гарантией являются энергоресурсы, но, во-первых, этот ресурс невосполним, а во-вторых, наличие альтернативных источников энергоресурсов в других странах, например, в Иране и Туркменистане, а также активный поиск альтернативных маршрутов поставок энергоресурсов может подорвать позиции «Газпрома». В последнее время ряд немецких энергетических концернов намерены пересмотреть через судебные решения формулу цены на российский газ. Турция вообще отказалась продлевать контракт (подписанный еще в 1986 г.) на поставку в страну российского газа по так называемому «западному маршруту» (через Украину, Румынию и Болгарию). Причина проста — отсутствие компромисса по вопросу цены, о снижении которой неоднократно просила Анкара.

К тому же, не только в среде экспертов, но и на самом высоком уровне признается зависимость российского бюджета от цен на энергоносители, которые также не являются стабильными.

Последние события в Европе, в частности, долговой кризис в Греции, показали, насколько сложным является процесс достижения согласованной финансово-кредитной политики. Станет ли легче Беларуси или Казахстану, если их экономика будет непосредственно зависеть от эмиссии российского рубля и, наоборот, станет ли легче России, если ей придется иметь дело с долговыми обязательствами двух других участников Евразийского Союза? Готова ли Москва платить по счетам Минска и Астаны?

Второе. Владимир Путин ссылается на опыт СНГ, который позволил «запустить многоуровневую и разноскоростную интеграцию на постсоветском пространстве, создать такие востребованные форматы, как Союзное государство России и Белоруссии, Организация Договора о коллективной безопасности, Евразийское экономическое сообщество, Таможенный Союз и, наконец, Единое Экономическое Пространство».

Действительно при активном участии России осуществляются различные интеграционные проекты на постсоветском пространстве. И хотя они являются «многоуровневыми», в них неизменно присутствуют три участника — Россия, Беларусь и Казахстан. Разная скорость определяется преимущественно политическими препятствиями, которые время от времени возникают на пути интеграции. Так из Евроазиатского Экономического Союза, который первоначально создавался как союз России, Беларуси, Казахстана, Таджикистана, Киргизии и Узбекистана, появился Таможенный Союз трех государств.

Да и сам СНГ, к сожалению, не может считаться успешным интеграционным проектом. Разговоры о создании зоны свободной торговли в рамках Содружества пока не перешли в практическую плоскость. Более того, за двадцать лет свого существования Содружество умудрилось потерять одно из государств — его ряды покинула Грузия. А Украина, единственная из 10 оставшихся государств-членов, так и не подписала Устав СНГ.

Поучительной является история взаимоотношений России и Беларуси, которые не только входят в Таможенный Союз, но и создали в свое время Союзное государство. Вопрос создания единых органов власти и единой валюты обсуждается Москвой и Минском вот уже пятнадцать лет, а воз, как говорится, «и ныне там». Но зато за это время произошло четыре торговых войны: две «газовых», одна «нефтяная» и одна «молочная». Таможенный Союз не спас Беларусь от ряда кризисов, в том числе валютного, в нынешнем году.

Третье. Ни у кого не вызывает сомнения доминирующая роль России в Таможенном Союзе, а, соответственно, и в Евразийском Союзе. Голоса в ТС распределяются в таких пропорциях: Россия — 57%, Казахстан — 21,5, Беларусь — 21,5. К тому же объем ВВП России несравнимо больше, чем у других участников Союза. Для сравнения, в ЕС также есть доминирующие экономически могущественные страны, прежде всего Франция и Германия, чья роль в условиях мирового финансово-экономического кризиса только усиливается. Но при этом порядок принятия решения намного более демократичен.

Четвертое. Две из трех стран Таможенного Союза — Казахстан и Беларусь — не являются морскими державами (Казахстан имеет выход только к замкнутому Каспийскому морю). К примеру, значительная часть казахского экспорта проходит через российскую территорию и здесь выгода для Казахстана вполне очевидна. В этом плане у Украины очевидное преимущество, учитывая наличие 19 из 40 причерноморских портов и разветвленной сети автомобильных и железных дорог, выходящих как в Россию, так и в страны Евросоюза. Конечно, украинская тарифная политика далека от идеального, к украинскому транзитному потенциалу относятся как к дойной корове, что ведет к тому, что часть грузопотоков идет в обход Украины. Но выгода от того, чтобы тарифную политику, а также таможенные пошлины определял бы некий наднациональный орган, весьма сомнительна. Российский крупный бизнес сращен с государством почище украинского, и российское государство действует в его интересах.

Пятое. Российский премьер немного лукавит, указывая на широкие возможности, которые открываются для бизнеса, в частности, о «новых динамичных рынках, где будут действовать единые стандарты и требования к товарам и услугам».

«Сложение природных ресурсов, капиталов, сильного человеческого потенциала — пишет Путин — позволит Евразийскому Союзу быть конкурентоспособным в индустриальной и технологической гонке, в соревновании за инвесторов, за создание новых рабочих мест и передовых производств».

Увы, Таможенный Союз на сегодня — это все же союз технологически отстающих (подчеркиваю, не отсталых, а отстающих) стран, но со значительными сырьевыми ресурсами, что делает их во многом заложниками энергетического сектора.

И, наконец, еще один фактор, о котором упомянул Владимир Путин — переход к «единой визовой и миграционной политике, что позволит снять пограничный контроль на внутренних границах». «Для граждан снятие миграционных, пограничных и прочих барьеров, так называемых «трудовых квот», — пишет он, — будет означать возможность без всяких ограничений выбирать, где жить, получать образование, трудиться. Кстати, в СССР — с его институтом прописки — подобной свободы не было».

Слов нет, границы всем порядком надоели. Да и для желающих работать в России (а таких немало и среди наших соотечественников) всякого рода «квоты» и регистрации существенно осложняют жизнь. Но, как у всякой медали, у этой есть и своя оборотная сторона. На сентябрьском выездном совещании в Южно-Сахалинске по трудовой занятости и борьбе с незаконной миграцией секретарь Совета безопасности страны Николай Патрушев озвучил следующую цифру: численность трудоспособного населения до 2025 года уменьшится не менее чем на 10 миллионов человек. При этом резервы повышения уровня экономической активности в молодом и старшем возрастах фактически исчерпаны. Для решения накопившихся проблем по поручению президента разрабатывается концепция государственной миграционной политики, проект которой будет рассмотрен на заседании Совбеза. В частности, сообщил Патрушев, потребуются новые решения и меры по привлечению в Россию высококвалифицированной рабочей силы, представителей так называемого «среднего класса», способных решать задачи модернизации. Заметим, что даже в Москве, куда на работу рвутся не только из бывших союзных республик, но и из российской глубинки, по заявлению столичных властей численность трудоспособного населения российской столицы в ближайшие пять лет будет ежегодно сокращаться на 50‑80 тысяч человек.

Проблема в том, что вместо среднего класса в Россию едут рабочие низкой квалификации. Очевидно, что проект Евразийского Союза привлечет в этом плане не только Казахстан, но и Киргизстан и Таджикистан, трудовые резервы которых, как известно, активно используются на российских стройках капитализма.

Как бы то ни было, долгосрочные планы российского руководства понятны и ясны. Очевидно, что план Путина встретит поддержку не только внутри самой России, но и в ряде так называемых «новых независимых государств», в том числе и Украине. Учитывая существующие проблемы в российско-украинских отношениях, украинскому руководству стоит приготовиться к серьезному прессингу. При этом, чем скорее будет подписано соглашение о зоне свободной торговли с Европейским Союзом, тем прочнее будут позиции украинской стороны на переговорах с Россией. Конечно, в Европе нас не очень-то ждут и на европейскую перспективу Украины смотрят с нескрываемым скептицизмом. Но даже несмотря на существующие проблемы внутри самого ЕС, он остается одним из мощнейших экономических объединений в мире и останется таковым на обозримую перспективу.