Максимум, на что может пойти ЕС в отношении Украины — это формирование ЗСТ на чрезвычайно жестких условиях, которые фактически не предоставят нам никаких выгод.

Последний саммит «Восточного партнерства» в Варшаве продемонстрировал, что эта европейская программа и сама идея расширения на Восток становится все менее привлекательной. Как для самого ЕС, так и для стран, на которые направлены усилия данной программы. Для ее дальнейшего нормального функционирования требуются серьезные финансовые вливания, что невозможно обеспечить из-за усиливающегося долгового кризиса еврозоны и растущего нежелания основных государств ЕС финансировать этот уже непривлекательный и затратный проект.

В условиях глубоких долговых проблем в Европейском Союзе все чаще говорят о возможном крахе европейской финансовой системы и гражданских беспорядках, связанных с реализацией политики жесткой экономии, результатом чего становится всестороннее сворачивание социальных программ. Вследствие этого происходит падение жизненного уровня населения европейских стран.

Европейские эксперты прогнозируют, что дальнейший наиболее оптимистичный сценарий развития ситуации в Европе будет связан с десятилетием экономического застоя при одновременном усилении инфляции. Катализатором такого сценария станет результат бесконечного ряда мер по спасению Греции и, возможно, четырех других несостоятельных членов ЕС. Целью колоссальных денежных субсидий является ограждение инвесторов, владельцев греческого долга, от последствий их собственной неосмотрительности. Финансирование спасательных мер должно лечь на плечи находящихся в трудном положении европейских налогоплательщиков, прежде всего, Германии и других стран-кредиторов, что создаст дополнительную социальную напряженность внутри государств еврозоны.

Важно отметить, что эти финансовые вливания не будут иметь ничего общего с активизацией европейского экономического роста, который в странах ЕС составляет в среднем ничтожные 1,5 процента в год, начиная с 2001 года.

Общественное мнение в странах-должниках, которые ранее были твердо настроены в пользу ЕС (когда активно поступали денежные средства на инфраструктурные проекты и другие аналогичные проекты с минимально оговоренными условиями), теперь с раздражением воспринимает обременительные требования жесткой экономии.

Протекционистские меры в сфере экономики являются также основным фактором, негативно влияющим на темпы реализации европейского внешнеполитического проекта «Восточного партнерства». Это существенно тормозит работу по заключению соглашений о стабилизации и ассоциации, фактически превращая ее в бессодержательную дискуссию о намерениях.

Иллюстрацией этого стал последний саммит в Варшаве. На фоне невнятной и, порой, противоречивой риторики Евросоюза, страны-соседи ЕС не проявили большого желания сотрудничать в рамках «Восточного партнерства», поскольку единая Европа (в силу финансово-экономических причин) оказалась не в состоянии заинтересовать их экономическими проектами, торговыми и визовыми преференциями. Проталкиваемое украинскими властями положение о наличии у восточных соседей ЕС европейской перспективы в итоговую декларацию форума включено не было.

По мнению главы департамента МИД Финляндии по делам России, Восточной Европы и Центральной Азии Н. Васкунлахти, итоги саммита доказали, что занятая официальным Хельсинки в последнее время прагматичная позиция по отношению к интеграционным процессам во внешней политике ЕС, которая заключалась в оказании по большей части «моральной», но не финансовой поддержки проекту, оказалась оправданной. Эту позицию сегодня разделяют и другие европейские страны.

В результате наиболее объективную оценку прошедшего мероприятия, на которое Россия возлагала особые надежды, озвучил румынский президент Т. Бэсеску. По его мнению, итоговая декларация саммита — не более чем «набор подбадривающих лозунгов», призванных скрыть отсутствие реального прогресса в придании «Восточному партнерству» предметного содержания.

В самом Брюсселе исходят из необходимости применить к Украине так называемый «турецкий опыт» интеграции — обещать членство в ЕС, запускать механизм соглашения об ассоциации и добиваться от кандидата проведения внутренних реформ в соответствии с целями ЕС. Однако при этом всегда будут оставаться некоторые «недоработки», что будет использоваться в ЕС для откладывания момента вступления и выдвижения все новых требований.

Глава отдела двухсторонних вопросов в рамках «Восточного партнерства» Европейской внешнеполитической службы Дж. Кьяер отметил, что общей глобальной целью внешней политики в отношении восточных соседей и программы «Восточного партнерства» в частности, является введение унифицированных норм и «правил игры», которые фактически обязывают страны в дальнейшем придерживаться максимально ответственной линии в управлении внутриполитическими процессами. Тогда в руках ЕС появился бы действительно серьезный аргумент давления на Украину и другие постсоветские республики в вопросах государственного управления, правосудия и проведения выборов.

В нынешних обстоятельствах Евросоюз, занятый спасением своего проекта единой валюты, будет продолжать «заигрывать» с Украиной по вопросу формирования Зоны Свободной Торговли, не облачая свои намерения по достижению результата в конкретные сроки и шаги. Максимум, на что может пойти Брюссель в отношении Киева в условиях глубочайших внутренних бюджетных и долговых проблем — это формирование ЗСТ на чрезвычайно жестких условиях, которые фактически не предоставят Украине реальных экономических преференций. Подтолкнуть объединенную Европу к такому шагу может необходимость приобретения в лице Украины дополнительного рынка сбыта с сорокамиллионным населением, который будет способствовать экономическому росту стран Евросоюза. На более глубокую интеграцию, выраженную в подписании договора об ассоциации, Брюссель не пойдет. В результате Украине с ее тяжелейшими финансовыми проблемами и убыточной экономикой рассчитывать не на что.

Поправить свое катастрофическое экономическое положение официальный Киев сможет, пересмотрев свою политику в отношении Таможенного Союза. В этом случае, она получит значительные преимущества в виде внутренних российских тарифов за газ.

Потенциально это огромная выгода как для украинского бюджета, так и для обыкновенных потребителей энергоносителей. Это избавило бы Украину от соблюдения жесточайших требований МВФ по сокращению огромного дефицита в доходах и расходах «Нафтогаза» за счет повышения тарифов для населения и предприятий. Кроме этого, Украина получила бы беспрепятственный доступ на рынок с населением около 200 млн. человек, где экономический рост в среднем за период с 2001 года составляет 7 процентов в год, в отличии от 1,5 процентов в ЕС за тот же период. Присоединение к Таможенному Союзу придало бы огромный импульс экономическому развитию и росту занятости в трудный период кризиса мировой экономики.