«Юг» неоднократно рассказывал о проблемах людей, проживающих в старых домах в центральной части города. Если в таких домах состоятельные соседи затевают самовольную широкомасштабную реконструкцию, то все остальные жильцы становятся заложниками развернувшегося строительства. Стремительно продвигаясь к своей цели, застройщики, как правило, не считаются с правами своих соседей.

С похожей проблемой в редакцию обратилась читательница, проживающая в доме на улице Успенской, 73. У нее есть все основания опасаться, что ее квартира на втором этаже придет в негодность после несанкционированной реконструкции на первом этаже. Найти понимание с новым соседом ей не удалось. Когда в словесной перебранке она услышала угрозы в свой адрес, то, опасаясь за свою жизнь, обратилась за защитой в городскую прокуратуру.

По словам Марины, дому, в котором она живет, около двухсот лет. Ее двухкомнатная квартира №8 находится на втором этаже левого флигеля, а в шестой квартире, расположенной этажом ниже, совсем недавно появился новый хозяин. Квартира выкуплена под офис по оказанию юридических услуг. Естественно, сразу начался ремонт, а вместе с ним и реконструкция. Нового соседа не устраивает ни высота купленного помещения, ни «лишние» внутренние стены, ни отсутствие подвала, ни вход со стороны двора.

Как только у Марины в одной из комнат пол стал прогибаться под ногами, как лист фанеры, а посуда в буфете звенеть при каждом шаге, стало ясно, что твердую опору из-под пола убрали. Сквозь щели в полу снизу вверх в комнату стала подниматься цементная пыль, а каждое слово, произнесенное на первом этаже, можно было отчетливо услышать на втором. Никогда ранее такого не наблюдалось.

Марина рассказывает, как увидев все это, бросилась к соседям:

— Что вы делаете? У меня же пол стал ходуном ходить. Квартира может рухнуть, — сказала я хозяину, но он посмотрел на меня, как на пустое место, и ответил примерно так: «Не расстраивайтесь. Какую-нибудь «двушку» мы вам где-нибудь купим. Вы все равно не будете жить здесь».

И это еще не все. «Новоселы» решили прорубить дверь на Успенскую в том месте, где сейчас у них окно, то есть под моим окном. Им просто неведомо то, что наш флигель самый опасный в этом доме.

По словам Марины, долгое время дом считался аварийным, а в 1985 году в нем сделали капитальный ремонт. Самую ветхую часть дома снесли, а их флигель решили укрепить. Жильцов из шестой и восьмой квартир во время капитального ремонта отселяли на четыре года:

— В наших квартирах были самые трудные укрепительные работы. До ремонта пол у меня имел наклон в сторону смежного пятиэтажного дома. Для его устранения часть пола поднимали на тридцать сантиметров. Под всем домом имеется подвал, но под нашими квартирами он грозил обрушением. Чтобы этого не случилось, во время капитального ремонта его засыпали. Теперь хозяин шестой квартиры, желая иметь подвал, вывез всю эту засыпку, и стены дома начали трещать.

Камень-ракушечник, вынутый из стен, застройщик тоже вывез на машинах. Если процесс выемки камня из стен продолжится и далее, то второй этаж рухнет на первый. Марина бросилась сразу во все инстанции с просьбой срочно приостановить несанкционированные строительные работы. Инспекторы и ответственные работники этих организаций стали приезжать по указанному адресу и беседовать с застройщиком, но тот и не думает приостанавливать работы. Кроме того, он очень рассердился, и в адрес Марины посыпались угрозы. Вот тогда она обратилась еще и в прокуратуру.

Шестого апреля этого года за подписью начальника управления архитектуры и градостроительства горсовета Н. Базана Марине пришло письмо (№ 01-10/233/0) следующего содержания:

«…Сообщаем, что с выездом на место специалистами управления установлено, что на момент проверки по данному адресу проводились строительные работы. На предписание приостановить строительные работы собственник квартиры №6 не отреагировал.

Также сообщаем, что градостроительные условия и ограничения на проектирование реконструкции квартиры №6 с устройством фасадного входа… не выдавались, проектная документация на рассмотрение в управление не предоставлялась. По данному факту направлено письмо в инспекцию Госархстройконтроля в Одесской области для принятия мер необходимого реагирования в соответствии с действующим законодательством».

Тринадцатого марта жалоба Марины была принята Приморской райадминистрацией, четвертого апреля — инспекцией государственного архитектурно-строительного контроля, девятого апреля — прокурором города.

На прошлой неделе, по словам Марины, комиссия из ЖКС «Портофранковский» побывала у нее в квартире и зафиксировала: шатание и прогиб пола, отсутствие в полу звукоизоляции, которая была раньше, трещины на потолках в комнате и в коридоре. На днях, вероятно, она получит соответствующий документ о разрушениях в квартире. Но это, так сказать, протокольная часть, на случай, если придется обращаться в суд. Самое главное, чего хочет Марина, чтобы флигель с ее квартирой был в целости и сохранности, поскольку уезжать из центра города она не собирается.

Ее требования не вынимать камни из стены дома и не делать новый дверной проем на улицу Успенскую поддержали жильцы В.И. Шмиголь (кв.1), О.А.Дорош (кв.2), О.Н.Трубачева (кв.11).

Полгода назад Марина сделала ремонт в своей квартире и никак не ожидала, что это будет ненадолго. Она, как любой нормальный человек, продолжает верить в то, что законы Украины, гарантирующие неприкосновенность частной собственности, распространяются на всех ее граждан без исключения. Чем закончится история Марины, пока неизвестно.

Остается добавить, Марина — пенсионерка. Лет десять назад она вышла замуж за датского подданного с русскими корнями, и с тех пор ее фамилия Босак-Винзорик. Полгода супруги живут в квартире Марины, затем на полгода муж уезжает в свою страну.

Конфликт с соседями на почве незаконной реконструкции случился сразу после отъезда мужа. Новые соседи его даже не знают.

— Обивая пороги высоких инстанций, я иногда горько шучу: «Если муж вернется в разрушенную квартиру, вы рискуете иметь международный скандал», — сказала Марина. — А если говорить серьезно, то соседские угрозы уничтожить меня физически и сжечь мою квартиру не на шутку меня обеспокоили. В моей ситуации быть одной очень тяжело. Одинокие люди, старики и инвалиды всегда становятся легкой добычей тех, кто положил глаз на их жилплощадь.

Мне трудно возразить Марине, но может, уверенность в завтрашнем дне ей придадут действия тех структур, в которые она обратилась за помощью?