27 января мировое сообщество отметило Международный день памяти жертв Холокоста. В ноябре 2005 года Генеральная Ассамблея ООН одобрила резолюцию, которой объявила 27 января Международным днем памяти жертв Холокоста.

Дата 27 января выбрана не случайно: в этот день в 1945 году советские войска освободили первый, самый большой из фашистских лагерей смерти Аушвиц-Биркенау (Освенцим), находившийся в семидесяти километрах от Кракова.

На свободу вышли чудом оставшиеся в живых военнопленные, старики и дети, представители разных этнических и социальных групп. Но большинство узников были евреями. Как известно, результатом злодеяний фашистов стало уничтожение шести миллионов человек, трети еврейского населения мира, такое число фигурирует в приговорах Нюрнбергского трибунала.

В этом году тема Дня памяти — «Спасение во время Холокоста: мужество неравнодушия». Он посвящен людям, которые спасали евреев и других жертв нацистов во время Второй мировой войны.

В Одесской области, по разным данным, погибли более ста тысяч мирных жителей еврейской национальности. Большинство были уничтожены в лагерях и рвах Доманевки, Богдановки, Мостового, Березовки, Дальника, расстреляны или повешены во время «спецопераций», проводимых в оккупированной Одессе, умерли от голода и болезней в гетто...

Цифры. Страшная сухая статистика, за которой — трагедия народа, масштаб которой не поддается осмыслению. В ней было все — и тысячи безвинных жертв, и хладнокровные убийцы, и малодушные предатели, и равнодушные наблюдатели той страшной катастрофы. Но были и те, кто, пренебрегая угрожавшей им опасностью, спасал от неминуемой гибели людей, чья «вина» состояла только в их национальности и вере.

Им, спасителям и спасенным, было посвящено сразу несколько выставок, открывшихся в Одессе в канун Международного дня памяти жертв Холокоста.

ЗА БОЛЬНИЧНОЙ СТЕНОЙ

12 апреля 2001 года были удостоены звания Праведников мира Евгений и Андрей Шевалевы, посмертно.

Евгений Шевалев знал, что фашисты расстреляли душевнобольных в лечебницах Киева, Винницы, Херсона, Николаева, вывезли из психбольницы Кишинева и расстреляли в Доманевке сто пятьдесят пациентов. Доктор медицинских наук профессор Шевалев возглавлял кафедру психиатрии в Одесском медицинском институте, в годы войны заведовал городской психиатрической больницей.

Уже в первые дни оккупации в больнице возникли проблемы с питанием и лекарствами. Но для Шевалева главным стал вопрос, как скрыть от оккупантов наличие евреев среди больных и персонала больницы. Он начал с того, что заполнил двадцать новых больничных карточек на вымышленные имена. С этими карточками евреи—сотрудники больницы получили возможность остаться там под видом пациентов. Среди них были санитар Михаил Гершензон и медсестра Гита Вексельман.

Затем с помощью сына студента-биолога Андрея и преданных сотрудников Евгений Шевалев подделал карточки больных евреев. К началу 1942 года в списках пациентов больницы не значился ни один еврей. Чтобы поддержать своих подопечных, Шевалев и его коллеги продали часть имущества, принадлежавшего скончавшимся пациентам, и на эти деньги купили лекарства и еду.

Среди тех, кто под чужим именем скрывался в больнице, были не только ее сотрудники и пациенты, но и знакомые семьи Шевалевых. Так, в январе 1942 года Андрей привел к отцу своего однокурсника Владимира Тендлера, которому удалось бежать из колонны депортируемых в лагерь смерти. Профессор Шевалев подробно объяснил Владимиру, как симулировать симптомы психического заболевания, чтобы его можно было выдать за нового больного.

Позже в больницу поступила еще одна такая же «больная» — семнадцатилетняя Лиля Раппопорт, чудом избежавшая кровавой бойни на хуторе Стадная Балка Березовского района, где на ее глазах убили мать, бабушку, сестру. Ей удалось добраться до Одессы. Девушка обратилась к Андрею, с которым познакомилась еще в добровольческом отряде во время обороны города. До самого освобождения Одессы Лиля находилась в больнице под видом пациентки. Точное число евреев, спасшихся благодаря помощи профессора Шевалева, его сына и преданных сотрудников, неизвестно.

Эти и другие исторические документы представил Одесский музей Холокоста на выставке «По другую сторону черты», открывшейся в Еврейском культурном центре «Бейт Гранд». За каждым из документов — судьбы реальных людей, на долю которых выпали страшные испытания. Здесь же открылась выставка работ двух одесских художников — уже получившего признание Стаса Жалобнюка и совсем молодого, но талантливого живописца Ярослава Рашевского-Лукьяненко, работы которых тоже посвящены теме Холокоста.

ТЁТЯ ТОСЯ

В прошлом году в возрасте 92 лет ушла из жизни Антонина Ивановна Кузьмина. Перед войной восемнадцатилетняя Тоня работала нянечкой в яслях-саду на Пироговской, 7. Среди ее воспитанников были Виля и Юра Рутгайзер, четырех и трех лет. Когда оккупанты вошли в Одессу, начались гонения на евреев. По доносу дворника в квартиру семьи Рутгайзер пришли румынские жандармы. Мать ребятишек Нина Рутгайзер, русская по национальности, откупилась от них, отдав самую ценную вещь в доме — швейную машинку «Зингер». Румыны ушли, посоветовав Нине бежать из города. Нина перебралась в другую квартиру, подальше от прежнего места жительства. Но и там ее дети не были в безопасности. Мать попросила нянечку Антонину временно приютить мальчиков у себя. Та согласилась взять детей в свою двухкомнатную квартиру. Рядом находился дровяной сарай, в котором можно было пересидеть в случае необходимости. Ясли во время оккупации не работали, и Антонина проводила с мальчиками целые дни. Дети любили и слушались тетю Тосю. Их мать тем временем пыталась что-то заработать в городе, ездила по селам, меняя вещи на продукты. Иногда под покровом темноты она приходила за детьми и забирала их на ночь к себе, а порой сама ночевала у Антонины.

Однажды Нину вызвали на допрос в румынскую сигуранцу, расспрашивали о муже и детях. Она отвечала, что они эвакуировались. После допроса, опасаясь слежки, Нина уехала из города в село. А дети по-прежнему оставались у Антонины. Ее соседка, еврейка, жившая по поддельным документам, знала, что Антонина прячет двух ребятишек, и старалась помочь им с продуктами. Антонина понимала, что рискует жизнью, но любовь к воспитанникам и сочувствие к их матери были сильнее страха. И она смогла уберечь детей до освобождения Одессы 10 апреля 1944 года.

Нина и Антонина на всю жизнь остались близкими подругами, а Виля и Юра всегда помнили, что сделала для них тетя Тося, и поддерживали ее в послевоенные годы.

1 марта 2006 года израильский музей «Яд Вашем» удостоил Антонину Ивановну почетным званием «Праведник народов мира».

СПАСЁННЫЕ В АНЕТОВКЕ

Украина занимает четвертое место в мире по числу праведников-спасителей: их насчитывается две тысячи четыреста семь человек. В нашем городе и сегодня проживают пятнадцать одесситов, удостоенных звания Праведников мира. Среди них — Василий Волошин, выступивший на открытии выставки со своим горестным рассказом:

— Морозной зимой 1942 года в нашем селе Анетовка стали появляться люди в лохмотьях. Это были евреи, которым удалось бежать во время этапирования в лагерь смерти в Богдановке.

Как-то, спустя несколько дней после прогона этапа, мать поручила мне убрать за скотиной. Я был во дворе, когда вдруг раздались выстрелы. Я подскочил к воротам и увидел: с горы бежала женщина, за ней — трое детей, два мальчика и маленькая девочка. На одежде детей и женщины были нашиты шестиконечные звезды. За ними ехала повозка, в которой сидели четыре румынских солдата. Развлекаясь, они стреляли по бежавшим женщине и детям, но спьяну не могли попасть. Это и спасло несчастных.

Я закричал: «Быстрее в коровник и в ясли, укройтесь снопами!». А сам вилами стал сгребать навоз в кучу.

Телега остановилась у ворот. Солдат с карабином наперевес спрыгнул и закричал по-румынски: «Унде юда, унде жида?» (где еврей, где жид?). Я испугался, мне было четырнадцать лет, но как мог спокойно ответил по-молдавски (мы все его знали немного): «Езжайте в колхоз быстрее». Солдаты поехали к старосте. Женщина и дети остались у нас. Женщину звали Роза Хайцина, мальчиков — Сеня и Пиня, девочку — Келя. Когда я вернулся, моя мать кормила их и поила горячим молоком.

Матери Василия Емельяновича Дарье Волошиной в ту зиму удалось спрятать у себя пять человек, в том числе бежавшую из лагеря Маню Глик. Села Анетовка сегодня практически не существует, всего несколько полуразвалившихся хат, в которых доживают свой век старики. А вокруг села — затерянные безымянные могилы убитых евреев.

8 мая 2012 года Василий и Дарья Волошины были удостоены почетного звания «Праведник народов мира».

ГОРЬКАЯ ПРАВДА

Автор проекта «По другую сторону черты» директор Музея Холокоста в Одессе Павел Козленко сказал:

— Эта выставка значима для всех нас, ведь она посвящена моральному выбору человека в тяжелой ситуации. Сейчас, слава Богу, нет войны, но люди, к сожалению, часто занимают совсем неправедные позиции. Эта выставка показывает молодому поколению примеры мужества. И в нашей стране, в нашем городе есть свои герои, о поступках которых не следует забывать.

Дико, но в наше время приходится иногда слышать и читать рассуждения некоторых горе-историков и ура-патриотов, пытающихся переписать историю, утверждающих, что не так уж все было страшно и что число жертв фашизма сильно преувеличено.

Но вот документы, немые свидетели того, что происходило.

«Одесская газета» за 12 января 1942 года: «Приказ № 7 от 10 января 1942 года командующего армией и гарнизоном Одессы генерала Тибериу Петреску и следователя военной прокуратуры подполковника Кирилла Солтану об интернировании евреев Одессы и городских окрестностей, начиная с восьми утра 10 января 1942 года в гетто на Слободке, предварительно сдав свои квартиры и имущество по описи — управляющим домами или дворникам.

Управляющие домами, смотрители домов, а также всякий гражданин, знающий какого-либо еврея, не являвшегося в полицейский участок или не явившегося в гетто в вышеуказанный срок, или еврея, который под фальшивыми документами скрывает свое еврейское происхождение, изменив имя, национальность или религию, обязан немедленно заявить о том в письменной форме в районный полицейский участок, указав место, где скрывается такой еврей.

Лица, которые будут укрывать или помогать евреям в уклонении от интернирования в гетто, или, зная о таких случаях, не сообщат о них властям, будут наказаны каторжными работами от 5 до 10 лет».

Одессит в шестом поколении известный журналист, редактор альманаха «Дерибасовская — Ришельевская» Феликс Кохрихт родился перед войной и, к счастью, вместе с матерью был эвакуирован из Одессы до фашистской оккупации. Но трагедия Холокоста коснулась и его семьи.

— По воспоминаниям мамы, мы покидали Одессу под бомбежками по Николаевской дороге, — рассказывает Ф.Кохрихт. — А вот моя бабушка Катя, жившая на Софиевской, 13 с нашими родственниками, эвакуироваться по какой-то причине не успела. И дворник из соседнего дома выдал ее полицаям. Ее, старуху, в суровые январские дни на углу Софиевской и Торговой облили холодной водой. И она замерзла, превратившись в ледяной столб. Наши соседи пытались ее спасти, но, увы. Такова горькая правда: одни наши земляки спасали, приходили на помощь, делились последним, другие — становились предателями, служили врагу, писали доносы.

Интересно, что другой ветви моей семьи удалось после революции эмигрировать в Париж. Жили они безбедно, но и там их нашло предательство. Их выдали гестаповцам французы. И в 1944 году другая моя бабушка — Софья — была уничтожена в Освенциме.

«ВИЗА НА ЖИЗНЬ»

Герои еще одной выставки, открывшейся в Одессе в Израильском культурном центре, тоже подарили спасение и жизнь людям, попавшим в фашистские жернова, судьбы которых были предопределены тем страшным временем. Фотовыставка «Виза на жизнь» и одноименный фильм посвящены дипломатам разных стран, которые, нарушая служебные инструкции и предписания, поступали так, как им подсказывали совесть и сострадание, и принимали решения, благодаря которым были спасены от неминуемой смерти десятки тысяч человек.

С приходом к власти нацистской партии антисемитизм в Германии стал государственной политикой. Вскоре миссиям иностранных государств стали известны неопровержимые факты массового истребления нацистами людей в рамках «окончательного решения еврейского вопроса». Обладая международным иммунитетом в силу своего статуса, дипломаты имели возможность влиять на судьбы беженцев. Но большинство из них предпочитали равнодушно взирать на происходящее, законодательно запрещая евреям въезд в их страну. Находились, однако, и те, кто под угрозой собственной безопасности, а порой и жизни, спасали людей.

В основу фильма легли документально засвидетельствованные истории.

«КИТАЙСКИЙ ШИНДЛЕР»

Когда гитлеровцы вошли в Австрию, то подвергли двухсоттысячное еврейское население этой страны жестоким гонениям, особенно после печально знаменитой погромной «Хрустальной ночи» 1938 года.

Большинство иностранных посольств осаждали отчаявшиеся люди, однако беженцам отказывали в приеме.

Молодой дипломат, выпускник Мюнхенского университета, доктор Хо Фен Шан, работавший в Вене генеральным консулом китайской миссии, отказался от позиции равнодушного свидетеля гонений на невинных людей и стал, на свой страх и риск, выдавать визы всем евреям, обратившимся к нему за помощью.

Об этом узнал китайский посол в Берлине Чен Джи и приказал немедленно прекратить выдачу виз австрийским евреям. Но доктор Хо продолжал тайно их выдавать, пока в 1939 году нацисты не конфисковали само здание консульства на том основании, что это... «еврейская недвижимость».

Китайские власти отказались от оплаты аренды другого здания, и тогда доктор Хо открыл консульский прием и выдачу виз в новом здании, оплатив аренду помещения из собственного кармана.

В мае 1940 года «китайский Шиндлер» покинул Вену, успев за два года спасти тысячи евреев Австрии, а Шанхай стал городом, где они нашли спасение. Факты о героизме китайского дипломата были обнародованы только после его смерти.

СПАСИТЕЛЬ ШАГАЛА И ФЕЙХТВАНГЕРА

Хранил тайну на протяжении всей своей жизни и успешный американский дипломат Хайрам (Гарри) Бингем. Его отец, археолог и исследователь, обессмертил себя открытием затерянного города инков Мачу-Пикчу и описал свои приключения в книгах, став одним из прототипов Индианы Джонса.

В начале Второй мировой войны Хайрам Бингем был вице-консулом США в Марселе, ответственным за выдачу виз. После захвата Франции нацистской Германией в 1940 году и установления на юге страны коллаборационистского режима марсельское консульство приобрело исключительную важность — жертвы нацистского преследования отчаянно искали способы спасения. Вопреки прямым распоряжениям начальства, идя вразрез с официальной политикой, Бингем стал выдавать им транзитные визы. По этим визам, а иногда и по поддельным документам, от нацистского режима спаслись более двух тысяч человек, среди которых были не только евреи. В числе тех, кто обязан жизнью Хайраму Бингему, — живописец Марк Шагал, писатель Генрих Манн, поэт Андрэ Бретон, нобелевский лауреат биохимик Отто Мейерхоф, романист и драматург Лион Фейхтвангер...

Фейхтвангер был ярым противником национал-социализма. Его перу принадлежит роман «Семья Опперман», повествующий об ужасах первых лет нацизма. Во время немецкого вторжения во Францию в июне 1940 года он был интернирован в лагерь в Ниме. Бежать Фейхтвангеру из лагеря помог Хайрам Бингем, переодевший писателя в женскую одежду и спрятавший в доме вице-консула. И лишь затем благодаря вмешательству президента Рузвельта Фейхтвангер получил разрешение на въезд в Соединенные Штаты Америки.

Бескорыстные действия по спасению евреев от нацистского режима стоили Бингему дипломатической карьеры. Он был уволен со службы. Только после обнаружения спрятанных им бумаг дети Бингема развернули кампанию за общественное признание его храбрости и моральной стойкости.

БЕССТРАШНЫЙ САМУРАЙ

А Тиуне Сугихара в 1939 году был консулом Японии в Каунасе, в то время столице Литвы. Японские транзитные визы были спасением для польских евреев, скрывавшихся на территории Литвы. Чувствуя, что промедление смерти подобно, консул Сугихара начал выдавать визы, не дожидаясь соответствующих инструкций от МИД Японии. Когда же пришел отрицательный ответ из Токио, Сугихара проигнорировал его.

Около шести тысяч виз оформил бесстрашный японский дипломат еврейским беженцам. После насильственного включения Литвы в состав СССР Сугихару переводят в Прагу. Будучи последним дипломатом, покидавшим Каунас, Сугихара ставил визы в паспорта даже в отходящем поезде.

Только в 1947 году Тиуне Сугихара вернулся на родину. На дипломатической службе был поставлен крест. Но тысячи спасенных Сугихарой людей пережили войну в Шанхае или перебрались за океан.

Некоторым удалось спастись в нидерландских колониях благодаря так называемым визам Кюрасао и Суринами, тоже выданными дипломатами, нарушившими служебные инструкции ради спасения жизней совершенно чужих им людей.

Уроженец семьи португальских аристократов доктор Аристидес де Соуза Мендес занимал пост главного консула Португалии в Бордо. МИД Португалии издал распоряжение, запрещавшее въезд евреев в эту страну. Но Мендес, вопреки указаниям властей, выдал более десяти тысяч поддельных виз и отдал такой же приказ своим подчиненным в Байонне. За неповиновение власти Мендес был уволен со службы, лишен званий и денежных субсидий и умер в нищете в Лиссабоне в 1954 году. Он был реабилитирован лишь в 1995-м и посмертно награжден медалью за спасение жизней.

Эти люди разных вероисповеданий и национальностей, но одинаково высокого мужества, не могли исключить евреев из зоны своей моральной ответственности. И они заслужили право называться Праведниками мира, хотя сами себя таковыми не считали.