Заместитель руководителя украинского Гидрометцентра Анатолий Прокопенко в интервью УНИАН рассказал, почему ошибаются синоптики, когда придет весна и почем нынче точность знаний о ситуации за окном.

— Анатолий Леонидович, поводом встретиться с вами стали массовые сетования: дескать, ждали теплой и малоснежной зимы, а вышло все наоборот. Синоптики ошиблись?

— Отнюдь. Погода — вещь переменчивая, и вопрос лишь в том, насколько ощутимы колебания. В истории метеонаблюдений были периоды менее изменчивой погоды, а последние лет двадцать наблюдаем интенсивное повышение температур. Причем не только в Украине, но и в целом по всему миру. Отсюда и колебания природных явлений.

Что же касается Украины, то в последние годы характерными стали зимние перепады от потепления к похолоданию, а также устойчивые периоды высоких температур — выше тридцати градусов — летом. При этом осень и весна метеосюрпризов, как правило, не преподносят.

Долгосрочных прогнозов погоды не существует. Мы можем говорить о том, что месяц-другой будет теплее или холоднее, осадков будет больше или меньше. Но сути прогноза погоды по дням такие предсказания не отражают. На сегодня не только в Украине, но и во всем мире прогнозы формируются на десять, максимум пятнадцать суток. Все остальное — от лукавого.

— То есть «теплая зима» и «ранняя весна» — фикция?

— По большому счету, да. Если бы человечество научилось прогнозировать погоду на месяц — два — три вперед, нам, метеорологам, делать было бы нечего. Собирались бы три — четыре раза в год, составляли прогноз и расходились по домам. Но, увы, пока это невозможно. И поэтому мы наблюдаем за погодой двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Только так можно с относительной точностью формировать прогноз погоды и заблаговременно предупреждать об опасных явлениях.

— Нынешней зимой, судя по смене погоды, такие предупреждения особенно актуальны…

— Спрос на метеоинформацию растет на протяжении нескольких лет. Сегодня мы оповещаем порядка пятидесяти министерств и ведомств — фактически все органы власти, включая руководство страны, а также около семидесяти организаций, с которыми работаем на постоянной договорной основе. Кроме того, к нам часто обращаются за разовым прогнозом, чтобы провести какое-то мероприятие или выполнить некий объем работ, сопряженный с пребыванием на улице.

Не будем забывать и об индустриальном аспекте: энергетики используют наш прогноз погоды, чтобы увеличивать или снижать производство электроэнергии. Если идет потепление, производство, соответственно, уменьшается, дабы не было избытка, если похолодание — наоборот.

Наша информация востребована. Другой вопрос, как ее интерпретируют. Получив необходимые данные, каждый сам решает, как ими пользоваться.

Если говорить о нынешней зиме, я с полной ответственностью могу заявить: мы прогнозировали и выдавали данные и о штормовых предупреждениях, и об обильных осадках, и о колебаниях температур. Информация поступала на места вовремя.

Но дело тут, скорее, в человеческом факторе. Снежные зимы ведь не новость для наших широт. Они были и двадцать, и тридцать лет назад. Но тогда мы не наблюдали такого количества транспорта на дорогах. А это ведь тоже фактор. Автодороги забиты по определению: кому-то необходимо доставить груз, кому-то куда-то успеть, а многие водители и вовсе руководствуются принципом «я проскочу».

И вот случилось так, что прогноз сбылся — повалил снег: трасса стоит, службы спасения пытаются развести заторы. Но при этом мало кто задумывается, что эти службы оперативно реагируют только потому, что у них-то как раз был прогноз, и они в меру возможностей готовились к неблагоприятным последствиям погодных явлений. Не будь у них предварительных данных о погоде, поверьте, ситуации на дорогах были бы куда хуже.

— А как работает система оповещения? Сколько времени проходит между моментом, когда синоптик фиксирует приближение опасности, и моментом, когда эта информация поступает в специальные службы?

— Сообщение о штормовом предупреждении поступает на уровень районного центра по каналам МЧС в течение пятнадцати минут с момента подтверждения опасности. Сам по себе сбор и обработка метеоинформации может занимать от десяти минут до двух—трех часов. Как правило, если речь идет о штормовом предупреждении за несколько дней, то это занимает несколько часов, а само предупреждение, скажем, о буре, грозе, шквале, граде — вопрос нескольких минут.

— Так работает весь мир?

— Конечно. Понятно, нам есть куда стремиться в смысле усовершенствования системы оповещения. Мы получаем метеоданные каждые три часа, а стоило бы получать их каждый час, а то и каждые полчаса, как это происходит в развитых странах. Такая периодичность дает возможность точного прогноза на краткосрочный период — на шесть—восемь часов, а также позволяет сузить территориальный разброс прогнозов. То есть прогнозировать погоду для небольших территорий, населенных пунктов.

Неплохо было бы усилить и материальную составляющую нашей работы: увеличить количество специальных радаров, позволяющих отслеживать перемещение воздушных масс и образование атмосферных явлений, автоматизировать метеостанции, способные передавать информацию в течение нескольких минут. Это крайне важно для предупреждения опасных явлений, особенно в летний период.

— А можно ли в принципе добиться максимально точного прогноза погоды?

— В отдельных случаях, конечно, можно. Но в целом точность прогнозов колеблется от восьмидесяти пяти до девяноста пяти процентов. И дело не в квалификации синоптика, а в том, что физика атмосферы настолько сложна, что спрогнозировать абсолютно все факторы, включая температуру воздушных масс, давление, образование осадков, ветер, невозможно даже с помощью самых мощных компьютеров.

— Сколько нужно денег, чтобы привести нашу систему в соответствие с лучшими мировыми практиками?

— Общую сумму я не скажу, но назову порядок цен. Один радар стоит примерно миллион долларов, а если говорить об автоматизированных метеостанциях, то одна такая стоит сто двадцать—сто пятьдесят тысяч долларов. На территории Украины сто восемьдесят семь метеостанций, половину из которых стоило бы автоматизировать.

Мы понимаем, что это — серьезный бюджет. Но таким путем идут наши соседи — молдаване, россияне. Там обновление метеослужбы проходит под эгидой и за счет кредитов Всемирного банка.

— Но ведь и украинский Гидрометцентр не так давно заявлял о возможности привлечь кредит Всемирного банка в размере пятидесяти двух миллионов долларов на модернизацию…

— Пока это на уровне намерений. Нами были поданы предложения по техническому переоснащению, но конкретные решения еще не приняты. И трудно сказать, когда они будут приняты, мы ведь находимся в состоянии реорганизации. Точнее, не мы, а МЧС, которое реформируют в Государственную службу. В отношении Гидрометцентра, структуры, подчиненной МЧС, пока ничего не меняется. И это к лучшему, потому что любые пертурбации, как правило, лишь добавляют проблем.

— Коль скоро мы говорим о лучших примерах, на кого Гидрометцентр равняется в своей работе?

— Думаю, лидерами в сфере метеонаблюдений и прогнозирования можно было бы назвать США, Англию, Францию, Германию, Японию. Весьма быстро развивается метеослужба в Китае, причем существенным толчком к развитию стали Олимпийские игры.

— А у нас фактор Евро-2012 никак не сыграл на руку синоптикам?

— В материальном смысле, увы, нет. Но зато нам удалось наладить сотрудничество с польскими коллегами, причем его мы продолжаем до сих пор.

— Не могу не спросить о прогнозе на ближайшие дни, чего ожидать украинцам?

— В конце января снова придет потепление.

— Это нормально или аномально?

— В отношении колебания температур — вполне в пределах нормы, а вот что касается снежного покрова, то он в ряде регионов один из самых значительных.

— Во всем виноват парниковый эффект?

— Я бы не спешил винить во всем явление, доказательная база которого вызывает сомнения. Наверное, мысль о парниковом эффекте имеет право на жизнь, но на прогноз погоды он точно не влияет. Во всяком случае мы не используем этот фактор в своих исследованиях.

На Земле были разные периоды — и ледниковые, когда ледники доходили до юга Украины, и периоды потеплений, когда на севере росли тропические пальмы. Так же горели леса, так же землю засыпало снегом. Кстати, чем больше снега, тем лучше, например, для озимых.

— К слову, прогнозы роста урожая в 2013 году подтверждаются?

— Да. Мы дали свой прогноз, что на данный момент благодаря погодным условиям ожидаем роста урожая озимых на двадцать—тридцать процентов.

— Весна придет вовремя?

— Переход к устойчиво положительным температурам ожидаем уже во второй половине февраля в Крыму. На остальной территории Украины такой переход вероятен в первой декаде марта. А это и есть главный признак наступления весны.