В СССР обожали праздники. Правда, лишь те, которые соответствовали компартийной идеологии. Заскорузлость и ханжество общегосударственных торжеств искупались праздничными концертами по ТВ и обильными возлияниями в трудовых коллективах, на что начальство смотрело сквозь пальцы.

Впрочем, кроме майских, октябрьских, «женских», в СССР были учреждены и отраслевые праздники. День геолога, день работника торговли, ЖКХ, медицинского работника, энергетика. Перечень их состоял десятков из четырех подобных «дней». А чтобы люди могли и попраздновать, и не отвлекаться от трудовых будней, профессиональные праздники официально отмечались по воскресеньям. Труженикам сельского хозяйства, например, выделялось второе воскресенье октября, морякам и речникам – первое, а военным морякам – последнее воскресенье июля. Химики праздновали свой «день» отдельно, медики – отдельно.

Но был один профессиональный праздник, который с большим размахом отмечала вся страна. Праздновали даже в отдаленных селах, где самым крупным водоемом была лужа после дождя.

Речь идет о Дне рыбака. Он выпадает и ныне на второе воскресенье июля. Сегодня, как и прежде, в этот день у водоемов собираются люди, варят традиционную уху, травят рыбацкие байки о фантастических уловах – веселятся от души. Что и понятно: все мы в какой-то степени причастны к празднику – и те, кто ловит рыбу, и те, кто ее ест.

Правда, украинской рыбопромышленной отрасли сегодня гордиться особо нечем. Океанический промысловый флот пущен на иголки. То, что в пору дикого накопления капитала подобная участь постигла и другие отрасли, не утешает. Ведь даже во времена «совка» бесценный продукт питания, коим считается рыба, был наиболее доступным для самых бедных. А о «всенародном кормильце» хеке даже анекдоты сочиняли. Как, впрочем, и о рыбе для привилегированных слоев – стерляди.

…В канун Дня рыбака я побывала на Привозе, в рыбных рядах. Рыбы – море, на любой вкус. Но цены – кусаются. Доступны для большинства, пожалуй, только снулые карасики небольшого размера. Их можно приобрести по 15–20 гривень за килограмм. Живые и крупные стоят уже 35–40 гривень. Шипастая камбала, уложенная на тающий лед, продается по цене от 150 гривень за кило. Весит такая рыбина два-три килограмма, посему народ прилавки с этой вкуснейшей обитательницей моря вниманием не жалует.

Есть рыбка и подороже – осетр. За него просят 220 гривень за килограмм. Спрашиваю у юного продавца, предлагающего деликатес довольно неаппетитного вида:

– Откуда осетр – морской или с рыбной фермы?

Парень хлопает ладонью по подсохшей тушке:

– Этот – из моря. По двести двадцать. А с фермы – по двести пятьдесят, живые…

– Да ведь «дикий» намного полезнее чахлого «искусственника», – говорю.

Продавец стоит на своем: «Зато рыба живая!». Сколько на такой жаре ей оставаться живой, одному богу ведомо. А по прошествии этого срока она займет место на прилавке, рядом со своим якобы выловленным в море собратом…

За 25 лет на развале рыбной отрасли нажилось немало функционеров. На растущий дефицит отечественной рыбы на прилавках сильные мира сего плевать хотели. А может быть, просто не знали, что делать. Ведь в УССР никогда не было Министерства рыбного хозяйства. Всеми отраслями, приносившими доход, Москва предпочитала рулить единолично. А потому в Украине, получившей независимость, не оказалось руководителей и менеджеров, способных уберечь рыбное хозяйство от развала. Его руководство и система управления с завидным постоянством реорганизовывались то в самостоятельный госкомитет, то в агентство, то заплывали под крыло Минагропрома. Эти процессы идут до сих пор. А рыбаки тем временем страдают.

Уже после Революции Достоинства одесские рыбаки, объединенные в рыболовную ассоциацию «Хаджибейский лиман», стали жертвами чиновничьего произвола.

– С целью повышения рыбопродуктивности водоемов в Украине был введен режим специализированного товарного рыбного хозяйства (СТРХ). То есть определенные водоемы закреплялись за теми или иными предприятиями, которые проводили их зарыбление, подкормку, вылов рыбы, – рассказал председатель правления ассоциации, объединяющей десять юрлиц, Олег Степанко. – На лимане в этом режиме мы работаем с 2003 года. Тесное сотрудничество с учеными ЮгНИРО, неукоснительное выполнение их рекомендаций существенно повлияло на продуктивность. Мы добились высоких уловов. И вдруг 22 октября 2014 года из Киева пришел приказ об отмене для нас режима СТРХ на Хаджибее. Вместо нашей ассоциации здесь начало работать некое предприятие «Посейдон».

Мы сочли такие действия рейдерским захватом и попытались доказать свою правоту руководству Госагентства рыбного хозяйства – это подразделение Минагропрома Украины. Год и месяц длилось противостояние. Агентство, отстраняя нас от дела, издало целых пять взаимоисключающих приказов…

Параллельно свои права мы отстаивали в судах. В Одессе – ни в суде первой инстанции, ни в апелляционном – нас не поддержали. И только в октябре 2015-го Высший административный суд восстановил нашу ассоциацию в правах.

Вернувшись на лиман, мы ужаснулись. За восемь месяцев работы «Посейдона» водоем просто обезрыбел! Мы года на два были отброшены в производительности. Сейчас догоняем упущенное.

Любопытна такая деталь: «Посейдон» указал, что за время «хозяйничания» на Хаджибейском лимане он добыл аж… 200 килограммов рыбы! Мы за такой период вылавливали четыреста тонн. Куда «уплыла» разница?

Хватает проблем и у промысловых артелей, не объединенных в ассоциации. О них мы расскажем в ближайших номерах «ОИ». А пока, в канун профессионального праздника рыбаков, поздравим их, пожелаем здоровья, процветания, богатой жатвы на голубой ниве. И ни хвоста, ни чешуи!