Недавняя поездка Владимира Зеленского в Израиль среди прочих последствий вернула в публичную плоскость тему антисемитизма в Украине.

Сам В. Зеленский, давая интервью редактору издания The Times of Israel, резко отреагировал на вопрос, не опасаются ли украинцы, что их обвинят в преступлениях Катастрофы: «У меня еврейская кровь. И я Президент. И никого это не волнует, верно? Никому нет дела. Никто не спрашивает меня об этом... Конечно, у нас есть процент радикальных людей, но он очень маленький».

При этом он привел данные опроса Pew Research Center, согласно которым лишь 5 % украинцев не хотели бы видеть евреев своими согражданами. Это наименьший показатель из всех стран Восточной и Центральной Европы. Также исследования Конгресса национальных общин Украины показали, что в 2018-м вдвое уменьшилось количество актов вандализма на почве антисемитизма.

Вместе с тем в конце прошлого года организация Anti-Defamation League обнародовала свое исследование уровня антисемитизма в 18 странах мира, включая Украину. Там, напротив, пришли к выводу, что каждый четвертый из опрошенных имеет ярко выраженные антисемитские убеждения, а в Восточной Европе такие настроения даже усилились. В частности, в Украине 72 % респондентов согласились с утверждением, что «евреи имеют слишком много власти в бизнесе». В целом Украина в индексе антисемитизма оказалась на втором месте с показателем 46 %, впереди только Польша (48 %), чуть сзади Венгрия (42 %).

Кто же прав в этом невольном сопоставлении? И есть ли основания считать, что в Украине растет уровень антисемитизма? В этом разбирались участники дискуссии в Украинском кризисном медиацентре — правозащитники и социологи.

СТАРАЯ МЕТОДИКА, СТРАННЫЕ ВОПРОСЫ

«Мы неоднократно критиковали Антидиффамационную лигу за то, что они используют устаревшую методику и одинаковую для всех стран, которые имеют разную идентичность и воспринимают эти вопросы по-разному», — резко ответил Иосиф Зисельс, исполнительный со-президент Ассоциации еврейских организаций и общин Украины, исполнительный вице-президент Конгресса национальных общин Украины.

И добавил иронически, что если бы он отвечал на эти вопросы, то почти наверняка оказался антисемитом.

Эксперты обратили внимание на ряд моментов, могущих исказить реальную картину.

Во-первых, вопросы исследования были сформулированы так, что утвердительные ответы на них не обязательно могут свидетельствовать о негативном отношении к евреям.

Во-вторых, для всех стран применима одинаковая методика, которая не адаптирована к локальным особенностям восприятия респондентами этих вопросов.

Михаил Мищенко, заместитель директора социологической службы Центра Разумкова, считает, что из 11 суждений, представленных в исследовании, к семи имеются вопросы, насколько они могут быть показателями антисемитизма и восприниматься как негативная характеристика евреев.

«Например, суждение «Евреев не беспокоят проблемы тех людей, которые не относятся к их сообществу». Когда у респондента спрашивают, согласен ли он с таким выражением, тот попадает в неопределенную ситуацию. С одной стороны, представители всех национальностей более склонны думать о проблемах своей национальной общности, чем о проблемах других. А с другой стороны, человек думает: а почему его спрашивают о евреях в этом случае? Когда мы измеряем отношение к таким стереотипным суждениям, мы измеряем не столько позицию респондента, столько его представления о том, что можно, а что нельзя говорить в такой ситуации.

Если в Украине и существует ксенофобия, то это прежде всего к олигархам. Наши опросы постоянно показывают, что к людям, имеющим высокое влияние в бизнесе, украинцы относятся наиболее негативно, причем здесь их национальность не имеет существенного значения. Если взять суждения, с которыми в исследовании ADL чаще всего соглашаются в Украине: «евреи имеют слишком много влияния в бизнес-среде» — и переформулировать их на «некоторые украинцы имеют...», то большинство респондентов, скорее всего, также дали бы утвердительный ответ», — заметил Михаил Мищенко.

ПРОБЛЕМА НЕ В РЕЗУЛЬТАТАХ, А В ИХ ТРАКТОВКЕ

Владимир Паниотто, генеральный директор Киевского международного института социологии (КМИС), полагает, что проблема возникла не с самим исследованием, а с трактовкой его результатов как антисемитских настроений, так как вопросы, которые задавали респондентам, относятся к числу распространенных стереотипов в отношении евреев. И даже не в отношении евреев Украины, а евреев мира.

«То, что изучается с 1994 года в Украине по адаптированной шкале Богардуса, касается больше эмоциональных компонентов отношения к евреям. Например, согласны ли вы допустить их как членов семьи, соседей, коллег на работе. Наш институт проводит раз в два года исследования, и мы видим, что в последние 10 лет ситуация была примерно стабильной. Мы видим, что в среднем евреи на пятом месте. Это примерно такой же уровень отношения, как к русским, крымских татарам, американцам. Причем отношение к евреям — жителям Украины лучше, чем к евреям — жителям Израиля. А вот в отношении ромов проблема негативного отношения действительно есть», — утверждает Владимир Паниотто.

Среди причин, искажающих суть проблемы, социологи выделили и такую, как небольшая выборка. А при опросе всего 500 респондентов, с учетом дизайн-эффекта, погрешность составляет примерно 7 %. Кроме того, пунктов опроса меньше, чем в стандартном социологическом исследовании.

Также эксперты обратили внимание на то, что в 2019 году опрос не проводился в нескольких странах, которые ранее опережали Украину по уровню антисемитских настроений.

Вообще сам индекс оказался весьма неустойчивым. Например, если в 2014 году Франция имела индекс 37, то в 2015 году уже 17. За один год ситуация не могла измениться до такой степени.

Что касается Украины, то в 2014 году индекс по исследованиям ADL составлял 38 %, в 2015 — 31 %, в 2019 — 46 %. В 2019 году Украина оказалась на втором месте после Польши, еще и потому, что не проводился опрос в нескольких странах, которые имели более высокий индекс по результатам предыдущих исследований, а именно, в Греции, Болгарии, Сербии, Белоруссии и Румынии.

Также социологи отмечают, что убеждения людей, о которых они говорят в соцопросах, не всегда коррелируют с тем, как они действуют в реальной жизни.

«Данные опроса 2018 года показали, что за кандидата в президенты еврейского происхождения теоретически готовы голосовать 36 % украинцев. Но на последних выборах реально проголосовали 73 %», — напомнил Владимир Паниотто.

УРОВЕНЬ АНТИСЕМИТИЗМА — МИНИМАЛЬНЫЙ

Что же касается ситуации с антисемитскими инцидентами в Украине, то Иосиф Зисельс сообщил, что «за последние три года в Украине не было ни одного физического нападения на почве антисемитизма. Для сравнения: в странах Западной Европы — Германии, Франции, Великобритании — и США такие приступы измеряются десятками в год. В 2017 году у нас было 24 случая вандализма на почве антисемитизма, в 2018 году — 12. Случай с памятником Шолом-Алейхему — это 11-й случай в 2019 году для всей Украины. Это минимальный уровень за те несколько десятилетий, что мы этим занимаемся. С языком вражды — то же самое.

Поэтому воспринимать Украину как страну с высокими антисемитскими настроениями — это отсталый взгляд, который абсолютно не соответствует действительности. Украина — это страна с одним из самых низких проявлений антисемитизма и в Европе, и в мире.

Кстати, после Майдана отношение к евреям и крымским татарам резко улучшилось. Потому что они были активными на Майдане и ушли на фронт. Евреи показали, что отождествляют себя с украинским государством, его будущим и вызовами, которые стоят перед ним, готовы брать на себя часть ответственности», — сказал Иосиф Зисельс.

Сказанное И. Зисельсом подтвердил Вячеслав Лихачев, правозащитник, аналитик Центра прав человека. По его словам, последний случай на почве антисемитизма был зафиксирован летом 2016 года. В 2019 году было зафиксировано 11 случаев антисемитского вандализма, в то время, как в 2018-м таких случаев было 12. А три-четыре года назад их было вдвое больше.

«Высокий уровень и преступлений, и актов вандализма в Украине на антисемитской почве был в 2006–2008 годах. В последние 10 лет мы видим тенденцию к снижению. И мы наблюдаем это не только в Украине, но и в других странах Восточной Европы — например, в Польше, где, согласно исследованию ADL, тоже высокие показатели антисемитизма. И это в отличие от стран Западной Европы, где, согласно исследованию ADL, уровень антисемитизма ниже. Можно констатировать, что данное исследование не является исследованием уровня антисемитизма, так как оно не отражает того, что реально происходит в обществе», — утверждает Вячеслав Лихачев.

Иосиф Зисельс подчеркнул, что важны не столько сами инциденты, как реакция общества на них. «Последние два инцидента — ролик «5-го канала» и осквернение памятника Шолом-Алейхему — показали, что гражданское общество реагирует очень активно. Относительно ситуации с памятником выступил министр иностранных дел. И правительство, и гражданское общество реагируют однозначно негативно, и для меня это очень хорошая характеристика ситуации в Украине», — считает Иосиф Зисельс.

НО УСПОКАИВАТЬСЯ РАНО

Вместе с тем эксперты, принимавшие участие в обсуждении, сошлись во мнении, что в контексте данной темы следует учесть ряд важных моментов.

Прежде всего власти должны обеспечить неотвратимость наказания за инциденты на почве ксенофобии. Сейчас же такие случаи довольно часто не квалифицируются и расследуются должным образом.

Например, по поводу инцидента с памятником Шолом-Алейхему открыто дело по статье «хулиганство», а не «разжигание межнациональной розни».

Также нужны изменения в законодательство. «Международным альянсом памяти жертв Холокоста была создана дефиниция, что такое антисемитизм, и ее приняли уже более половины европейских стран. Но в статье 161 Уголовного кодекса Украины говорится только о «разжигании межнациональной розни», к этому требуется доказательство умысла. Если человек что-то сказал, но утверждает, что не имел целью разжигание вражды — органы следствия и судебные органы отказываются это рассматривать», — заметил Иосиф Зисельс.

«В 2014–2016 годах ни один случай антисемитских инцидентов не был должным образом расследован. Да, за последние два-три года мы наблюдаем улучшение ситуации, правоохранительные органы начали работать лучше, но мы не довольны этим прогрессом и требуем большего», — заявил Вячеслав Лихачев.

Во время обсуждения прозвучала мысль, что антисемитские инциденты могут быть одним из элементов гибридной войны Российской Федерации против Украины. Если это доказано, то следует широко информировать о том международное сообщество.

«Мои ощущения — что половина случаев, начиная с 2014 года, — это провокации. Россия ведет войну против Украины, и важный фронт этой войны — информационный. Россия хочет выставить Украину как страну бандитскую, ультранационалистическую, антисемитскую, и на это не жалеют средств. Но только приговор суда может определить, это была провокация или нет», — полагает Иосиф Зисельс.

Александр Данилюк, руководитель Центра оборонных реформ считает, что такие совпадения, как публикация исследования ADL и вандализм в отношении памятника Шолом-Алейхему, «заставляют нас напрячься, потому что меры, которые использовали советские спецслужбы в 1960-х годах, выглядели идентично. Благодаря размещению информации в СМИ происходило формирование антисемитского образа, вслед за тем следовали акции вандализма».

В то же время, отмечают Иосиф Зисельс и Владимир Паниотто, вряд ли есть основания подозревать, что своим исследованием ADL целенаправленно подыгрывала интересам России; оно проводится давно и более чем в 100 странах мира.

«Если подытожить, то, во-первых, индекс измеряет только когнитивный компонент антисемитизма — стереотипы, которые существуют, да и то частично. Во-вторых, он измеряет преимущественно отношение к евреям в мире, а не в Украине. Он имеет большую погрешность и очень нестабилен из-за небольшой выборки. И, главное, его динамика не совпадает с эмотивной и поведенческим компонентом антисемитизма. Поэтому уровень антисемитизма в Украине не растет.

Но это не должно нас успокаивать: то, что появляется отрицательная динамика в этих стереотипах — негативный сигнал. И государство должно прилагать усилия для формирования толерантности в обществе», — подчеркивает Владимир Паниотто.

При подготовке использованы материалы Украинского кризисного медиацентра.