Медик Леонид Бильченко рассказал, может ли коронавирус стать опаснее, корректно ли сравнивать его с гриппом, как мыть продукты и помогает ли чрезвычайная ситуация

Почему Китай и Южная Корея смогли взять под контроль заболеваемость COVID-19, а Италия – нет? Как мутирует коронавирус? Сколько в Украине продлится карантин и достаточно лишь его для преодоления заболеваемости?

На эти и другие вопросы в интервью сайту «Сегодня» ответил Леонид Бильченко. Он – популяризатор науки, медик по образованию. Ежедневно на своей странице в Facebook он простым языком рассказывает о последних научных исследованиях коронавируса SARS-CoV-2.

«Нет никаких оснований думать, что вирус станет более опасным или менее»

- Коронавирус SARS-CoV-2 пока мало изучен. Что о нем говорят последние научные исследования? Может ли он мутировать в более легкие формы, стать менее угрожающим летом?

- Безусловно, он мутирует в другую форму, но не до лета. Это маловероятно. Он действительно, как все РНК-вирусы, меняется очень быстро. Сейчас распространяются графики, которые показывают ответвления вируса – это не штаммы, а определенные мутации его структуры. Однако эволюция отсеивает мутации, которые разрушают его. Но и те, которые делают его более опасным, тоже встречаются крайне редко, и это хорошая новость. Ученые, которые расшифровали вирус и отслеживают изменения в нем, говорят, что у нас есть где-то три года. В худшем случае новый штамм появится через год.

Когда распространяются графики, как вирус разветвляется, люди думают: «Ничего себе он мутирует». Но на самом деле его функция не меняется – нет никаких оснований думать, что он станет более опасным или менее. Это хорошо, потому что вакцину успеют разработать прежде, чем вирус мутирует. Только потом, через год-два, нужно будет обновлять вакцину, потому что появится новый штамм. Например, когда была эпидемия свиного гриппа, то прошло примерно три года, прежде чем мы увидели первые признаки антигенного дрейфа.

Эволюция и распространение SARS-CoV-2. График: nextstrain.org

- А как насчет влияния ультрафиолетового излучения? Некоторые инфекционисты, врачи говорят, что ультрафиолет может уменьшить активность вируса.

- Ультрафиолет убивает вирусы и вообще вредит всему живому. Но нужно понимать, что вирус находится не там, куда попадает ультрафиолет. В основном он передается и дальше поселяется там, где ультрафиолетовых лучей нет. Относительно теплых стран – в Иране вирус распространяется очень хорошо, он есть в Африке и передается от человека к человеку. Это значит, что вирус выживает в тех условиях. Надеяться, что летом будет жара и вирус исчезнет, не стоит.

- Есть достаточно много скептиков, которые сравнивают коронавирус с обычным гриппом или раком. Говорят, что от этих болезней еще больше людей умирает. Можно ли вообще такие сравнения делать и что говорят научные исследования об опасности COVID-19?

- Такие сравнения нельзя делать. Действительно, от сердечно-сосудистых заболеваний, от рака, от туберкулеза, от гриппа погибает больше людей. Недавно вышел отчет Имперского колледжа Лондона – он входит в ТОП-10 лучших учебных заведений мира, – в котором сравнивается смертность, когда меры принимаются и когда – нет. Они разработали математическую модель и пришли к выводу, что при отсутствии вмешательств COVID-19 вызвал бы 7 млрд инфицирований и 40 млн смертей. Есть другие модели, в которых количество смертей меньше. Но сорок миллионов не погибает в год от гриппа или ДТП... Это очень большое количество людей. При этом нужно понимать, что все меры, которые сейчас принимаются, существенно уменьшают его распространение. Сравнивать такие вещи нельзя.

Читайте также:

Реально ли заразиться гриппом и коронавирусом одновременно – ответ эпидемиолога

Если брать и сравнивать с гриппом, то SARS-CoV-2 имеет больший коэффициент летальности, больший коэффициент госпитализации. Это то, о чем скептики не говорят. А уровень госпитализации при COVID-19 почти 20% среди выявленных – это очень большой показатель. У вируса гриппа он всего 2%. Сейчас люди теряют деньги, экономика приходит в упадок и люди хотят найти простой ответ, поэтому находят конспирологию и удовлетворяются ею. Нужно почитать научные статьи, почитать, что пишут выдающиеся ученые, настоящие ученые, а не те, чей расцвет был 60-70 лет назад. Поэтому фейки и распространяются. Потому что они просты для восприятия.

- С какими мифами Вы сами сталкивались в своем окружении, какие из них могут навредить?

- Среди мифов есть такая штука, как ношение масок. Говорят, что маска нужна больному, а здоровому – респираторы. Конечно, маска нужна больному, потому что она является барьером на пути выдоха в окружающую среду. А назначение респиратора – фильтровать вдох. То есть в больнице – там, где очаг инфекции, – врачу нужен респиратор, а больному – маска. Последние исследования говорят, что 80% тех, кто заболел COVID-19, заразились от тех, кого нет среди выявленных больных. Среди выводов этих исследований то, что более 86% больных находятся вне статистики – у них заболевание в основном протекает бессимптомно или легко. Поэтому сейчас страны пытаются делать больше тестов, чтобы выявлять бессимптомных людей и фиксировать тех, у кого заболевание имеет даже легкое течение. Когда нам известно, что инкубационный период коронавируса 14 дней, что человек может распространять вирус в это время и мы не можем знать, кто болен, а кто здоров – маска каждому поможет. Когда маска будет на каждом, то она будет и на больном, и на здоровом. Если есть респиратор – надевайте респиратор, если есть маска – надевайте маску. Да, она не защитит вас, но защитит другого человека от вас, если вы больны. В Китае в конце вспышки 3000 заводов перепрофилировались и работали на выпуск масок. Сейчас там все в них ходят. Поэтому маска нужна каждому.

- Сейчас есть разные маски – от обычных медицинских до многоразовых. Уже начали шить с различными прослойками из активированного угля. И есть различные респираторы. Все ли они эффективны в способности не пропускать вирус?

- Фильтровать вирус могут только маски и респираторы стандарта FFP2 и N95. Все остальные могут защитить другого человека, если вы носитель. То есть вы надеваете маску не для себя, а для того, чтобы не заразить другого человека, когда делаете усиленный выдох, кашляете или чихаете. Поэтому такие маски тоже подойдут. Но если вы врач или когда вы попадаете в очаг, где много распространителей вируса, тогда нужно надевать респиратор и желательно защитные специальные очки и костюм.

- Есть рекомендации мыть все продукты, мясо, которые приносишь из магазина, с мылом, термически обрабатывать. Все это спасет?

- Это преувеличение. В мясе, которое термически обрабатывается, не будет вируса. Мыло действительно действует на вирус, потому что мыло разрушает его оболочку. Есть такое выражение, что выживают параноики. Сейчас в супермаркетах почти все в масках, продукты упаковывают. Чтобы вирус остался на огурце или на помидоре, надо буквально несколько раз на него кашлянуть. Мыть нужно тщательно. Но нужно ли мыть мылом? Кто-то моет. Лично я так не делаю.

Читайте также:

Карантин за свой счет: миллионы украинцев перестали ходить на работу

«То, что у нас начали рано вводить меры – это очень хорошо. Но только ограничительных мер недостаточно»

- Сейчас по количеству больных на первом месте США. Но, например, в Германии 52 тыс. зараженных и 788 смертей (данные на 14:00 1 апреля. – Авт.). Во Франции на 20 тыс. меньше зараженных, но в 4,5 раз больше смертей. Может показаться, что коронавирус ведет себя по-разному в разных странах.

- Эти цифры очень легко вводят в заблуждение. Сейчас в Германии 72 383 инфицированных коронавирусом. Но есть еще очень большое количество бессимптомных или находящихся на самоизоляции. США обошли Китай не по количеству больных, а по количеству тестированных, выявленных. В Китае было несколько очагов – в основном все в Ухане и провинции Хубэй. Если посмотреть на карту вспышек в США, то там заболеваемость рассеяна по всей территории. Это значит, что там очень много тестируют в каждом городе. Там ученые устроили Трампу настоящий буллинг, чтобы тот увеличил мощности тестирований, так как количество выявленных больных пропорционально связано с политической волей. Если политики легкомысленно относятся к заболеванию, как это было в Италии и Испании, то мы видим большие вспышки с большой смертностью. В Германии тоже много тестируют, поэтому мы видим такую разницу в Италии и Германии.

Что касается сопоставления цифр. Ученые долго спорили, как сравнивать эти показатели. Они решили взять за точку отсчета 10 смертей, потому что один случай ни о чем не говорит и начинать отсчет с этого события не имеет статистического смысла. То есть в такой самой популярной сейчас модели дни начинают считать после десяти смертей. В Германии сегодня 20-й день, а в Италии – 35-й. Это значит, что в Италии вспышка началась гораздо раньше. Но в Германии все эти 20 дней проводили очень много тестов. Сейчас они проводят по 200 000 тестов в неделю. Это все тесты ПЦР – полимеразная цепная реакция. Время проведения одного теста – больше 5-6 часов. Это очень сложно все организовать: нужно много лабораторий, специалистов, которые могут проводить эти тесты, есть определенная пропускная способность лабораторий, лаборатории переходят на круглосуточную работу. Украина не может такое количество тестов делать.

- Как можете оценить меры, которые принимаются в Украине? У нас довольно рано начали вводить карантин, ограничивать движение – на тот момент был всего один зараженный. Вместе с тем у нас очень мало тестов.

- То, что у нас начали рано вводить меры, это очень хорошо. Но только ограничительных мер недостаточно. Об этом говорят все: от Всемирной организации здравоохранения до наших эпидемиологов. Нужно тестировать и выявлять. Да, карантин замедляет распространение, потому что когда люди дистанцируются друг от друга – меньше путей распространения вируса. Когда у нас начали все вводить, то тестов было очень мало. И делались они только при определенных условиях и только одной лабораторией. Конечно, люди не понимали, почему из-за одного на тот момент больного вводят карантин. Я уверен, что в тот день был не один больной, и это понимали в правительстве. Просто тогда было мало тестов и была директива: тестировать нужно только тех, кто путешествовал в Китай и имеет симптомы ОРВИ. Мы должны понимать, что на момент, когда Ухань закрыли на карантин, уже столько людей вылетели оттуда, просто нереально их всех отследить. Человек мог лететь не из Китая, а с другим человеком, который летел 5-10 дней назад с человеком из Китая. Или встретить кого-то из Китая при пересадке. То есть вирус мог не из самого Уханя к нам прилететь. То, что начали вводить карантин, это хорошо, но кроме этого нужно выявлять больных. В Южной Корее, Сингапуре – высокий коэффициент обнаружения, но очень маленький в других странах. В Германии он выше, чем в Италии, поэтому мы видим такие асимметричные цифры. Но в Италии начали массово тестировать тогда, когда началась вспышка и лаборатории оказались перегружены. Пропускная способность не позволяла тестировать тех, кто без симптомов. А Германия хочет работать на опережение, делать эпидемиологические расследования, кто с кем контактировал.

- В Германии при этом не закрывали общественный транспорт и полностью не перекрыта граница...

- Закроют. На том уровне, на котором они сейчас находятся, это единственная действенная стратегия. Этого, скорее всего, уже не избежать. Сейчас в Германии 20-й день, а в Италии – 35-й. Если взять по количеству дней, то Германия на самом деле опережает Италию по количеству смертей на 20-й день.

- В Китае и Италии в какой-то момент произошел взрывной рост заболеваемости и смертности. Можно ли для Украины спрогнозировать временную критическую точку – это неделя, две или месяц?

- Не сейчас, поскольку недостаточно информации для прогнозов. Мы просто не видим графика для Украины. Почему так было в Китае? Потому что был некоторый рост с выявлением больных. Когда берут мазки для тестов, то нужны сутки-двое, чтобы обработать их, тогда идет рост. Затем мощности до какого-то уровня росли и делалось больше тестов. Именно в Китае состоялся большой скачок из-за того, что лаборатории не справлялись с количеством предположительных больных и они не могли обработать все анализы. Поэтому врачи решили на основе рентгена и КТ ставить диагноз без тестов ПЦР. И буквально за день несколько десятков тысяч больных зачислили. Это видно на их графике. В Италии такого не было. У них активно росло количество смертей. Но сейчас уже есть сглаживание графика. То есть раньше он рос очень быстро, а сейчас выравнивается, и не так растет количество смертей. Были дни, когда количество смертей удваивалось каждые три дня. Сейчас удвоение происходит минимум за неделю. Когда начнет расти количество тех, кто выздоровел, и ежедневное количество смертей начнет падать по сравнению с предыдущим днем, тогда мы можем делать положительные выводы.

«Украина должна ввести чрезвычайное положение»

- Известно, что на тяжелое течение заболеваемости влияют хронические заболевания и возраст. В Украине высокий показатель сердечно-сосудистых заболеваний, туберкулеза. Как это скажется на рисках для Украины?

- Исследования показывают, что коэффициент летальности растет от цереброваскулярных заболеваний (поражение сосудов мозга. – Ред.) на 10,5%; на 7,3% – от диабета, на 6,3% – от хронических респираторных заболеваний (туберкулез); также гипертоническая болезнь – 6%. Конечно, это серьезно повлияет, и нам об этом не надо забывать.

- Украинская медицина готова к вспышкам заболеваемости?

- Не готова, и не только я так думаю. Это факт. Но это не значит, что мы не справимся и нужно складывать лапки, ничего не делать. Сейчас появляется мощное волонтерское движение, которое собирает отовсюду маски, средства индивидуальной защиты для врачей, людей, есть хорошие инициативы от бизнеса. Мы справимся, но если говорить начистоту, то мы не готовы. Этому способствовало много факторов и об этом все говорят. Один из факторов – не было эпидемиологической службы.

- Относительно санитарно-эпидемиологической службы. Ее, вроде бы, разделили между различными структурами и она не исчезла. Об этом пишет Ульяна Супрун (экс-глава Минздрава. – Авт.), когда ей вспоминают ликвидацию СЭС.

- Оказалось, что неэффективно, потому что раньше была понятна законодательная база и на местах знали, что делать. Я поддерживаю реформу, но она просто не была готова к вызовам, которые сейчас появились. Зачатки реформы просто не могут справиться с угрозой. Возможно, должно было пройти еще несколько лет, чтобы все заработало хорошо. Но у нас нет нескольких лет, и поэтому сейчас все управляется в ручном режиме. По моим ощущениям, у нас ситуация не так страшна, как в Италии или Испании. Но чрезвычайное положение нужно вводить, этого не избежать. Несколько недель нужно, чтобы все были дома.

- Сейчас в Украине действует чрезвычайная ситуация до 24 апреля. Этого периода нам хватит или нужно будет продолжать на несколько недель?

- Чрезвычайной ситуации недостаточно. Нужно много тестов, продуманная стратегия тестирования. В Южной Корее используют мобильные приложения, которые передают данные о местонахождении человека во время вспышки. Когда человек идет в супермаркет, на работу или погулять с собакой и через день-два у него находят вирус, то автоматически все, у кого есть такое приложение и кто находился в одном месте с больным, получают уведомление, чтобы сделать тест. Это очень мощная стратегия по выявлению контактов, потому что человек может банально не помнить, с кем контактировал. А есть и суперносители, которые могут несколько десятков человек инфицировать, а те потом – других. В Китае это делали через трекинг мобильных операторов. Мобильные операторы просто передавали данные о местонахождении больных правительству. Без введения чрезвычайного положения как можно раньше, без стратегии тестирования может случиться так, что карантина не хватит до 24 апреля. Ежедневно все меняется, и все будет зависеть от действий и от стратегии.

«Нельзя допустить, чтобы все переболели»

- Китаю понадобилось 2,5 месяца жестких мер, чтобы остановить коронавирус. Можно говорить, что миру нужно 2,5 месяца жесткого карантина?

- Все будет зависеть от момента, когда жесткие меры будут введены. В Китае ввели на второй день, когда было 30 умерших. Тогда полностью закрыли Ухань, наземные выезды из города. А в Италии это сделали, когда было 800 умерших. Поэтому не знаю, хватит ли Италии этих 2,5 месяца, чтобы все пошло на убыль.

- Есть прогнозы, что эпидемия может длиться год-два. Значит ли это, что мы будем жить в условиях карантина все это время?

- Это не просто прогнозы, большинство ученых считают, что вирус превратится в сезонный и не исчезнет. То есть он будет мутировать в другие штаммы, и мы будем жить в условиях существования этого вируса. Он существенно изменит нашу жизнь. Китай сейчас закрылся от остального мира, поскольку считает, что теперь инфекция может попасть туда из Европы и США. Там сейчас аннулируют все визы, вид на жительство, каждая авиакомпания может сделать только один рейс в неделю в другую страну и этот рейс может быть заполнен только на 70%. Чтобы попасть, например, в Шанхай, нужно провести 14 дней за свой счет на карантине. Только потом могут пустить в город. Китай сейчас – пионер в постэпидемических действиях. Им удалось локализовать и взять вирус под контроль. Соответственно, когда и нам это удастся, у нас будут приниматься такие же меры. Ближайшие год-полтора об авиаперелетах можно просто забыть. Италия после коронавируса уже просто так никого не пустит. Так же и США. У них очень сейчас все серьезно, и может быть хуже, чем в Италии. Когда разработают вакцину, и она будет доступна, тогда мы сможем свободно дышать. Сейчас и ученые не знают, как будет дальше. Они пока работают над тем, как снизить вспышку.

- Что мы можем ожидать в Украине, или переболеем все?

- Британия уже хотела переболеть. Теперь там беда. Следствием этих разговоров стал скандал: ученые считают, что руководство NHS (National Health Service – национальная служба здравоохранения) должно уйти в отставку, когда все закончится, потому что они допустили то, что сейчас там происходит. В Великобритании, по оценкам ученых, вспышка будет еще больше, чем в Италии. Они на прошлой неделе ввели полный карантин. Хотя до этого там говорили, что все переболеют и все будет хорошо. Теперь так не говорят. Я не думаю, что мы все переболеем. Этого нельзя допустить. Цена коллективного иммунитета не стоит того количества смертей, которое может быть. От вируса можно избавиться другими средствами. Его можно локализовать, обуздать мощными мерами – чрезвычайным положением, когда люди придерживаются карантина. Сейчас нет другой стратегии. Она могла быть, если бы еще в январе прекратили авиасообщение и начали тестирование. Но кто знал, как будет. Было бы еще большее недовольство, чем сейчас, когда ввели карантин при одном больном, но тогда бы мы могли этого избежать. Нужна готовность общества и власти. Такая готовность была в Южной Корее, которая пережила MERS (Ближневосточный респираторный синдром. – Авт.) и смертность от него была намного выше, чем от COVID-19. Прошло всего пять лет, поэтому там граждане и власть были готовы к таким мерам. У нас не готовы, потому что никогда с таким не сталкивались.