День был жаркий. От земли поднимались волны горячего воздуха. Пахло степью и травами.

Волею судьбы меня занесло в уголок Николаевской области, о котором я слышал давно, но побывать в котором все никак не удавалось.

Заповедник «Еланецкая степь». Полторы тысячи гектаров земли, обнесенных по периметру нехитрой проволочной огорожей, а за ней — первозданная степь. Редкие травы и цветы, животные — от мелкого степного зверья до громадных бизонов.

Тропинка уводила нас все глубже в чудом сохранившийся мир нераспаханной степи. Справа вдалеке паслись буйволы. Впереди степь была разрезана глубокой лощиной, поросшей кустами, деревьями, сочной травой.

Вдруг за ней на пригорке мы увидели нечто совершенно неожиданное. Строение оригинальной конструкции с островерхой черепичной крышей и угловой башней, балконами и множеством треугольных окон. Издали оно смотрелось, как шикарный пятизвездочный отель где-нибудь в Швейцарии, словно только что сошло с глянцевой обложки туристического рекламного проспекта.

Мы двинулись к лощине, спускаясь все глубже и глубже. На дне лощины было душно и влажно, под скользкой травой угадывался едва заметный ручеек.

Вынырнув из полумрака лощины на свет, мы остановились. На залитой солнцем траве перед нами возвышался дом-призрак. Дом-мираж.

То, что издали выглядело как фешенебельный отель, вблизи напоминало давно заброшенные руины старого замка.

Крыша из красной керамической черепицы во многих местах прохудилась, штукатурка потрескалась, выбиты окна и двери. Тем не менее сооружение несло на себе отпечаток современной эпохи, от него исходила сила современных строительных технологий, которые в нашей стране стали обычными не так давно. Что за странное противоречие?

Через заднюю дверь мы попали внутрь здания. Глядя на осколки былого великолепия, я испытывал смешанное чувство восторга и грусти.

В восьмидесятые годы двадцатого века здесь располагался весьма интересный объект — Дворец природы. Построенный за средства местного совхоза имени газеты «Правда», он был, вероятно, чем-то средним между музеем, охотничьим домиком и санаторием, в котором бывали даже гости из Москвы, советские космонавты и другие важные персоны.

Когда-то высоких гостей здесь встречал просторный тенистый холл, выстланный мраморной плиткой. Здесь даже в палящий зной прохладно и комфортно. На стенах — лепные панно на темы вселенной, природы и космоса. Высокие во всю стену окна выходят в сад, за ними буйствует зелень. Посреди холла — выложенный диким камнем фонтан, из которого винтом поднимается над головами гостей фигура гигантского дракона, исторгающего водопад воды. Широкая изогнутая лестница ведет нас на арочный мост, а с него — на второй этаж.

Над холлом вдоль балкона, ведущего к башне, были расположены комфортабельные номера, из окон каждого номера хорошо виден степной простор.

А в углу здания внутри башни — винтовая лестница, ведущая вверх на смотровую площадку.

Как хорошо было здесь когда-то по вечерам смотреть на черный бархат южного неба, на котором кусками алмазов горели звезды. Как хорошо здесь было мечтать о будущем, которого у советской империи уже не было.

Местные жители вряд ли воочию видели высоких гостей, которые здесь бывали. Ибо трястись по ухабам в машине, добираясь сюда по степи, — свет не близкий. Гости, как и положено небожителям, спускались сюда с небес. За зданием была устроена вертолетная площадка. Она цела до сих пор.

Под холмом среди зарослей — просторная и светлая столовая, оформленная в том же стиле, что и дом.

С тех пор много воды утекло. Давно развалилась империя. «Почила в бозе» идеология светлого будущего. Ее заменила нехитрая доктрина «каждый за себя».

Обнищавшее, не умеющее жить без поддержки государства население растащило и пропило все, что можно было отвинтить и унести с собой.

Узколобые и амбициозные местные божки — в прошлом обычные школьные троечники, выбившиеся во власть и ставшие новыми уездными предводителями, сменяя друг друга, доразвалили все остальное.

Когда-то этот дом был настоящей жемчужиной степи. Даже сейчас, спустя много лет, он поражает воображение.

Пока мы осматривали дом, с севера, тихо урча, надвигалась черная туча. За окнами резко потемнело. Мы бросились обратно. На полдороги от дома-призрака дождь хлынул, как из ведра. Степь наполнилась гулом, тропинка мгновенно размокла. Добежать до машины сухими мы не успели.

На обратном пути, на трассе, горячий ветер, дувший в открытые окна, мгновенно просушил нашу одежду. Мерно гудел мотор, было время поразмышлять.

Вспоминая осколки былого величия, невольно думалось: вот бы нашелся такой человек или группа людей, которые сумели бы возродить эту жемчужину степи. В этом доме и в этой степи можно было бы принимать туристов. Ведь делают так наши соседи из Херсона в заповеднике Аскания-Нова. И заповедник берегут и неплохо зарабатывают, и славу своего края приумножают.

Николаевщина тоже знает примеры того, как состоятельным людям (пусть в своих интересах) удавалось возвращать обществу памятники старины. Достаточно вспомнить судьбу николаевского «Дома с атлантами», что на Пушкинской, 35, который до революции принадлежал купцу Литвиненко, а в советские годы стал обычным жилым домом и чуть не развалился от того, что ни власти, ни жильцы его не ремонтировали.

И пусть сейчас в «Доме с атлантами» люди не живут, пусть здесь офис компании, но ведь он украшает наш город.

Вот и дом-призрак в заповеднике «Еланецкая степь» заслуживает лучшей судьбы, ждет своего часа и может снова стать настоящей жемчужиной степи.